СайтЛаныАллиной

DOI: 10.31249/ape/2024.02.05

© Князева С.Е.[1]

«Век Турции»: Турецкая Республика в Восточном Средиземноморье и ее взаимоотношения с балканскими странами

       СТАТЬЯ АФФИЛИРОВАНА С РГГУ

Аннотация.

В статье анализируются

геополитические интересы Турции в Средиземноморском регионе, в том числе в зоне Восточного Средиземноморья, а          также           воспроизводство имперской идеи и особенности внешнеполитической стратегии Турции в контексте укрепления позиций неоосманизма в этой стране. Автор ставит своей целью продемонстрировать, какую роль играл неоосманизм в определении стратегии внешней политики Турции и развитии ее сотрудничества с государствами Балканского полуострова в конце 2010-х – начале 2020-х годов. Указывается, что существует тенденция к расширению использования мифологии неоосманизма как в официальном дискурсе, так и в инструментарии различных политических сил. С учетом этого особенно показательно, что внешнеполитическая программа, подготовленная МИД Турции и провозглашенная Р.Т. Эрдоганом, получила название

«Век Турции». Автор указывает, что империи способны не только умирать, но и возрождаться, а стержневой идеей имперскости является воспроизводство «мифологии величия». Неоосманизм, игравший весьма скромную роль в политике Турции на заре XXI в.,

значительно укрепил свои позиции в  последнее десятилетие.

В фокусе исследования – возвращение Турции на Балканы в XXI в. Выявляются основные этапы взаимодействия Турецкой Республики со странами Балканского полуострова, анализируются формы ее сотрудничества с этими государствами в экономической, политической, культурной сферах. Автор приходит к выводу, что Турция пытается укрепить свои позиции в регионе, используя фактор исторической памяти о том влиянии, которое имела на Балканах Османская Империя в течение столетий. Характер всенародного празднования 100-летнего юбилея Турецкой Республики показывает, что страна, несомненно, стремится к возрождению имперских традиций.

    Средиземноморский регион и особенно Восточное Средиземноморье – место пересечения геополитических интересов многих государств и созданных ими союзов. Вряд ли возможно полностью развязать сложный узел существующих здесь противоречий, тем более после начала войны Израиля и ХАМАС (7 октября 2023 г.)

С конца XIX в., по мере того как ослабевали власть и влияние Османской империи, политика многих государств Восточного Средиземноморья и Балканского полуострова отражала их имперские устремления. По мнению российского историка С. Романенко, после Берлинского конгресса 1878 г. «крупнейшие государства, международные военно-политические блоки и экономические союзы в соответствии со своими интересами проводили здесь границы, определяли … лицо политических режимов, идеологий и экономических систем» [Романенко, 2021, с. 24]. В канун Первой мировой войны Средиземноморье оказалось регионом столкновения геополитических интересов Австро-Венгрии, Великобритании, России, Италии и «смертельно больной» Османской империи. В турецкой историографии Триполитанская война между Королевством Италия и Османской империей (1911–1912) и последовавшие за ней Балканские войны (1912–1913)[2] квалифицируются не иначе как «Балканская катастрофа», в результате которой Турция потеряла свои балканские владения [Seridoğlu, 2019].

«Век Турции» – «Золотой век» неоосманизма

Прошло около 100 лет, и с 1990-х годов Турецкая Республика «вернулась на Балканы» [Sancaktar, 2010].

В 2010-е – начале 2020-х годов Турция заявила, что претендует на лидерские позиции и в Восточном Средиземноморье, и в так называемом «Большом Причерноморье»1, и приступила к «перезагрузке» османизма. Одновременно Турецкая Республика, которая «более 25 лет была демократией, хотя и не самой совершенной», продемонстрировала яркий пример «авторитарного отката»: ее президент, «проведя конституционную реформу, стал выстраивать неоавторитарный режим личной власти» [Малашенко, Нисневич, 2023, с. 99].

Период правления Р.Т. Эрдогана, особенно с середины 2010-х годов, представляет собой очевидный «водораздел» в политике Турции, а «точкой бифуркации» стало помпезное празднование Дня Великой Республики (тур. Büyük Cumhuriyet Bayramı) – 100-летнего юбилея Турецкой Республики, отмечавшегося 29 октября 2023 г. Переизбранный президентом в мае 2023 г. Р.Т. Эрдоган, подтверждая претензии Турции на геополитическое, политикокультурное и религиозное лидерство в Восточном Средиземноморье, регулярно участвует в саммитах крупных держав, – в частности, он посетил саммит в Эр-Рияде 16 декабря 2023 г., где присутствовали советники по национальной безопасности из США, Великобритании, Германии, Италии, Индии, Саудовской Аравии и Турции [Gündem ... , 2023]. В конце 2023 г., особенно после начала войны Израиля и ХАМАС, заметно участились официальные контакты (как на высшем уровне, так и на уровне МИДа) между Турцией и США.

Сербии, а также на уже захваченных территориях в Африке, которые позднее стали государством Ливия.

1 «Большое Причерноморье», рассматриваемое как органическая часть Средиземноморья, – понятие, пришедшее из западной аналитики, подразумевающее страны, имеющие непосредственный выход к Черному морю, а также страны, которые с ними граничат. – Прим. ред.

Турецкие политические элиты начинают позиционировать свое государство как глобального игрока в новом «Веке Турции», который должен стать ее «Золотым веком», – причем не только на Балканском полуострове. При этом аналитики отмечают и соответствующе стремление Эрдогана предложить себя в качестве посредника в урегулировании различных конфликтов на «османском пространстве» [Арляпова, Пономарева, 2023, с. 112].

Говоря о базовых принципах неоосманизма, российские эксперты указывают, что его стержень – «откат» к османской имперской традиции и «преемственность исторического наследия Османской империи с внешнеполитическим курсом Турции, официально являющейся ее правопреемницей» [Агамалиев, 2023, с. 74–78]. В свое время Д. Барчард квалифицировал неоосманизм как «тенденцию к возрождению интереса и уважительного отношения к османскому наследию» (цит. по: [Мехдиев, 2016, с. 33]), впервые проявившуюся в период правления Т. Озала (1989–1993). А в конце 1990-х годов, особенно под влиянием идей премьерминистра Н. Эрбакана (1996–1997), неоосманизм стал восприниматься как «внешняя политика, основанная на имперских традициях»[3][Ibid.], которую следует анализировать в рамках этой теоретической схемы [Арляпова, Пономарева, 2023, с. 112].

Р.Т. Эрдоган стремится и к религиозному лидерству в Средиземноморье. Хотя Турция «была и остается светским государством... Эрдоган инструментально использует умеренный политический ислам в противовес радикальному для подавления политической конкуренции, расширения и консолидации социальной поддержки и укрепления своей власти» и даже позиционирует себя в качестве защитника исламской уммы как минимум в Восточном Средиземноморье [Малашенко, Нисневич, 2023, с. 99].

Российские эксперты подчеркивают, что нынешний эрдоганизм[4] – это амбициозный и весьма прагматический политический курс, характеризующийся определенным дистанцированием от Европы и переходом от «мягкой» силы (укрепление торговоэкономических и культурных связей со странами Балканского полуострова и Большого Причерноморья) к «жесткой» или, как минимум, «умной» силе [Щербаков, 2022]. Такой политический курс находит свое выражение в обращении к базовым имперским ценностям-стереотипам, лежащим в основе этно-религиозной идентичности Osmanlı[5], главным из которых является стереотип Величия Империи прошлого – и будущего. На наш взгляд, именно имперскость составляет сущность неоосманизма, отображает его ценностную модель.

Согласно официальной концепции внешней политики Турецкой Республики, изложенной в документе с красноречивым названием «Век Турции»[6], «ядром концепции, ориентированной на второе столетие нашей Республики, является национальная внешняя политика, основанная на наших основных ценностях и растущих возможностях» [Türkiye Yüzyılında ... , 2023, s. 3]. Президент Турции и лидер Партии справедливости и развития (ПСР) Р.Т. Эрдоган огласил ключевые положения этой концепции на торжественном заседании, посвященном 99-й годовщине Турецкой Республики (29 октября 2022 г.): «Когда мир сталкивается с жизненно важными проблемами, мы хотим дать уверенный старт новому Веку нашей Республики с помощью программы “Век Турции”»

[Cumhurbaşkanı Erdoğan «Türkiye Yüzyılı» ... , 2022].

Эксперт С. Агамалиев подчеркивает, что особенно явно стремление отстаивать национальные интересы Турции выражено в «высказывании президента о “мире больше пяти” – о несправедливости системы, сложившейся после Второй мировой войны, где решающее право голоса отводится пяти державам-победительницам» [Агамалиев, 2023, с. 76].

В Турции и по сей день пользуется невероятным успехом гремевшая около десяти лет назад многосерийная киноэпопея «Великолепный век» (тур. «Muhteşem Yüzyıl»). В ней прославляется династия Османов эпохи расцвета (XVI в.), а султан Сулейман Великолепный, чье правление стало символом Великолепного века, показан как образец мудрости, справедливости, морали, веры, служения своему отечеству – Блистательной Порте.

Конечно, реконструирование политической идентичности Osmanlı в качестве визуализации османского «я» можно рассматривать просто как обращение к великому прошлому Турции, ставшее актуальным в ходе празднования Столетия Республики[7]. Но стоит вспомнить, что еще 5 июня 2015 г., выступая по телевидению, Р.Т. Эрдоган сказал: «Надеюсь, мы будем двигаться по этому пути с неизменной решимостью, пока Бог дарует нам жизнь ... Невозможно идти на компромиссы в этом процессе» (цит. по: [Solgun, 2023]). А за год до празднования Столетия Республики, представляя внешнеполитическую концепцию «Век Турции», Эрдоган заявил: «Сделаем Век Турции воротами из прошлого в будущее, которое расцветет благодаря нашим надеждам, мечтам, мужеству» [Cumhurbaşkanı Erdoğan «Türkiye Yüzyılı» ... , 2022]. И далее, выдвинув лозунг «Одна нация, один флаг, одна родина, одно государство», он констатировал: «Мы будем великими, мы будем братьями, мы все будем турками» [Ibid.].

Конечно, риторические приемы и высокопарные выражения президента и первых лиц государства во время празднования столь значимой даты могли бы ввести в заблуждение даже искушенного эксперта. Но конкретные политические акции последнего десятилетия, выступления президента Турции в канун и в ходе празднования Столетия Республики, постоянное обращение к образам и символам Osmanlı, свидетельствуют об устойчивом стремлении закрыть гештальты сконструированной в прошлом политической идентичности Великой Империи. А развитие подобных тенденций практически не оставляет сомнений в том, что имперскость в Турции возрождается, как феникс из пепла.

Как еще можно воспринимать следующие слова Эрдогана: «Когда те силы, на которые полагается Израиль [и не только он, как следует из контекста. – С. К.], уйдут, первым местом, где он будет искать безопасности и милосердия, станет Турция, как и 500 лет назад» [Son dakika ... , 2023]. Особого внимания заслуживает речь президента Турции на праздновании Столетия Республики: «Запад, я обращаюсь к вам!.. Еще сто лет назад... Газа была нашей территорией, которую мы не предполагали терять». И обращение Эрдогана ко всему миру: «Турецкая Республика существует уже тысячу лет [курсив мой. – С. К.] ... Ни одна империалистическая держава не сможет помешать Турецкой Республике быть успешной и победоносной» [Cumhurbaşkanı Erdoğan, 100’üncü ... , 2023].

Важнейшие инициативы Турции и ее политика в Средиземноморском регионе

   Согласно официальной позиции, выраженной в отчетах МИД Турции за последние несколько лет, Турецкая Республика, расположенная на самом восточном фланге Европы и самом западном – Азии, выделяет несколько важнейших направлений в своей политике в Средиземноморском регионе. В политикокультурном дискурсе турецкого общества существуют различные подходы к географическому определению субрегионов Средиземноморья и, прежде всего, Восточного Средиземноморья, однако все официальные турецкие источники включают в регион Восточного Средиземноморья значительную часть Средиземноморского бассейна: Анатолию (основную малоазиатскую территорию Турции), Кипр, греческий архипелаг Додеканес, Сирию, Израиль, а также Египет, Иорданию, Ливан, Ливию[8]. Поэтому Турция уделяет значительное внимание участию в субрегиональной организации ЕС «Союз для Средиземноморья»  (англ. Union for the Mediterranean), образованной в 2008 г. [Akdeniz için ... , 2024]. Турция – самый «долгоиграющий» кандидат на вступление в ЕС – использовала возможность участвовать в «Союзе для Средиземноморья» в рамках политики соседства, запущенной в 2003–2004 гг. [Агапов, 2010, с. 70–71].

Современная политическая география Турции выделяет и так называемое Северо-Восточное Средиземноморье – регион «Больших Балкан», к которому обычно относят государства Балканского полуострова, а в некоторых исследованиях – и страны Большого Причерноморья, в частности, Молдову и Украину1 . Именно поэтому Турция уже не первое десятилетие активно участвует в Организации черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС).

Стартовым мероприятием в рамках новой ВосточноСредиземноморской инициативы безопасности стал Международный семинар по безопасности в Восточном Средиземноморье (Стамбул, 17–19 июля 2023 г.). В разработке программы этого семинара принимали участие Турецко-Азиатский центр стратегических исследований (тур. Türk Asya Stratejik Araştırmalar Merkezi, ТАSАМ), Центр стратегических исследований Ближнего Востока и Южной Азии (англ. NESA Center) при Университете национальной безопасности Министерства обороны США, а также ряд официальных и неправительственных аналитических центров (НПО) из стран региона. В программе мероприятия говорилось, что семинар призван содействовать «эффективной коммуникации и укреплению стратегического потенциала взаимодействия посредством диалога в гражданской и академической среде» [Doğu Akdeniz ... , 2023], и подчеркивалось, что Турция, совместно со своим союзником по НАТО, США, должна занимать центральное место в под-

нии на востоке до дальнего юго-восточного побережья Италии на западе. Такие термины как «Центрально-Восточная Европа» (ЦВЕ), «Юго-Восточная Европа» (ЮВЕ), «Центральная и Юго-Восточная Европа» (ЦЮВЕ) в турецкой историографии не прижились.

1 В этих исследованиях подобный подход применяется скорее для того, чтобы избежать употребления (или минимизировать использование) термина «балканизация» (тур. balkanlaşma).

держании безопасности в Восточном Средиземноморье, а основными сферами ее деятельности должны стать «отношения великих держав и их конкуренция, борьба с терроризмом и асимметричными угрозами, разграничение сфер влияния, политика региональных держав и их конкуренция, экономическое развитие, политическая стабильность и региональность» [Doğu Akdeniz ... , 2023].

В документе «Век Турции» отмечается, что «новые события» в Средиземноморском регионе и на Ближнем Востоке «продемонстрировали острую необходимость перемен в международной системе, и в “Веке Турции” наша страна под руководством нашего президента возьмет на себя ответственность, чтобы инициировать эти изменения» [Türkiye Yüzyılında ... , 2023, s. 3].

Важнейшее место во внешнеполитической стратегии Турции в Восточном Средиземноморье отводится вопросам, связанным с морской территориальной юрисдикцией Турции, Болгарии, Греции. По канонам международного права прибрежные государства должны действовать на основе соблюдения принципа равноправия на морских границах. Выполняя это требование, Турция выражает готовность к конструктивным переговорам, особенно с Грецией [Мамедов, 2022, с. 64].

Турция и страны Балканского полуострова

   В своих официальных заявлениях турецкое правительство подчеркивает, что Балканы – объект особой заинтересованности Турецкой Республики, представляющий «абсолютный географический, политический, экономический приоритет для Турции» с учетом «исторических, культурных и гуманитарных связей», поскольку «и Турция является неотъемлемой частью Балкан», а наличие общей исторической памяти позволяет ей строить отношения со странами Балканского полуострова на основе «общих ценностей Турции и региона» [Balkan ülkeleri ... , 2024].

О приоритете Балкан для Турции неоднократно говорилось и в российской научной литературе. По мнению ряда российских аналитиков, Турецкая Республика является «самым заметным внешним игроком на Балканах», по крайней мере среди региональных акторов. Нельзя не согласиться с мнением Е. Арляповой и Е. Пономаревой, что «в контексте влияния в Балканском регионе Турция довольно давно анализируется индивидуально... вне различных “пулов” внешних игроков: арабо-мусульманского мира, “коллективного Запада” и т.д.» [Арляпова, Пономарева, 2023, с. 111]. Ссылаясь на суждения других экспертов, в частности, Г. Мирского, К. Лобанова и других, аналитики уточняют: значимость региона для Турции подкрепляется как ее намерениями «стать региональным тяжеловесом», так и соперничеством с Ираном и Саудовской Аравией, «пока не являющимися акторами геополитической конкуренции на Балканах» [Ibid.]. «Современный курс Анкары на Балканах рассматривается как органичная составляющая общей внешнеполитической стратегии республики», – отмечают исследователи [Ibid.]. По мнению С. Агамалиева, Турцией движет «стремление защищать свои национальные интересы... экономическими, дипломатическими и военными способами»

[Агамалиев, 2023, с. 75].

Турецкий эксперт Дж. Санджактар еще в 2010 г. констатировал: «После 1990 г. транзит балканских социалистических стран к капитализму предоставил Турции возможность, наконец, спустя долгие годы, вернуться на Балканы – на экономическом, политическом, военном и культурном уровнях» [Sancaktar, 2010].

Начиная с 1990-х годов, турецкие компании стали активно осваивать балканский рынок. Двусторонние экономические и торговые соглашения, предоставление кредитов и экономической помощи, создание двусторонних деловых советов ускорили проникновение турецкого капитала в балканские государства, открывшие рынки для иностранных инвестиций, особенно после приватизации отраслей, составлявших государственную собственность. Турецким компаниям удалось получить долю в приватизации, их инвестиции в балканские страны быстро росли; на балканский рынок начали поступать в больших количествах турецкие товары[9].

Турция сумела значительно укрепить свои позиции на Балканах и в политической сфере, особенно во время войны в Боснии и Герцеговине (1992–1995). В декабре 1995 г., когда был создан Совет по выполнению Дейтонского соглашения о мире в Боснии и Герцеговине (англ. Peace Implementation Council, PIC), Турецкая Республика вошла в его Исполнительный комитет как представитель Организации Исламская конференция (англ. Organisation of the Islamic Conference). В первой четверти XXI в. официальная Анкара, неизменно поддерживающая независимость Косóва[10][11], была посредником между странами региона, в частности, в спорах боснийской, сербской и хорватской сторон.

Принимая во внимание свою историко-географическую, в ряде случаев – религиозную общность с государствами региона, Турция подписала документы о дружбе и сотрудничестве в экономической и военно-политической областях со всеми без исключения балканскими странами. Таким образом, область приложения ее усилий по предотвращению этнической, религиозной, социальной и политической напряженности, потенциально угрожающей региону, охватывает обширную территорию, до самых берегов Адриатики. В ряде официальных документов подчеркивается, что вооруженные конфликты на территории распавшейся Югославии дали Турции возможность утвердить свое военное присутствие на Балканах[12].

В 1990-е годы, как отмечает турецкий эксперт Дж. Санджактар, Турция «и культурной сфере вернулась на Балканы, от которых она отделилась в 1912 г., тем более что в балканских странах проживают более 1 миллиона турок и более 8 миллионов мусульман (включая турок)» [Sancaktar, 2010]. Балканские турки и мусульмане с «большой заинтересованностью смотрят турецкие телесериалы и фильмы популярных турецких телеканалов» [Ibid.]. Широкое распространение получила турецкая пресса, открылись многочисленные турецкие школы, а у балканской молодежи появилась возможность получать образование в школах и университетах Турции. Дж. Санджактар особо подчеркивает, что у Турции и балканских государств – общее культурное наследие, а «культурные и гуманитарные связи Турции с балканскими странами уходят корнями в историю» [Ibid.].

Сегодня в Турции успешно действуют трехсторонние консультативные организации «Турция – Босния и Герцеговина – Сербия», «Турция – Босния и Герцеговина – Хорватия», а также Совет регионального сотрудничества (англ. Regional Cooperation Council, RCC) и единственная региональная инициатива, объединяющая все балканские государства, – «Процесс сотрудничества в Юго-Восточной Европе» (англ. South-East European Cooperation Process, SEECP) [Balkan ülkeleri ... , 2024]. МИД Турции отмечает, что в рамках нормализации отношений Сербии и Косóво, имеющей решающее значение для мира и стабильности на Балканах, «ставятся задачи защиты и, при необходимости, восстановления исконного [курсив мой. – С. К.] культурного и исторического наследия региона» [Türkiye Yüzyılında ... , 2023, s. 16].

В официальных документах обозначены четыре основных направления балканской политики Турции с учетом так называемой «региональности», инициированной для запуска процессов интеграции на Балканах:  «политический диалог на высшем уровне, безопасность, максимальная экономическая интеграция и сохранение полиэтнических, многокультурных и поликонфессиональных социальных структур в регионе» [Balkan ülkeleri ... , 2024]. В качестве основной цели провозглашается достижение ре-

Совет министров Турции решил открыть аэропорты Балыкесир, Бандырма и Чорлу для использования самолетами НАТО, участвующими в операции.

гиональной интеграции путем создания «областей общих интересов» балканских народов [Balkan ülkeleri ... , 2024]. Но поскольку перспектива интеграции балканских стран с европейскими и евро-атлантическими институтами по-прежнему считается важным стимулом для сохранения стабильности в регионе, Турция с начала 1990-х годов декларативно поддерживала стремление балканских государств вступить в НАТО и Европейский союз [Doğu Akdeniz ... , 2023 ; Balkan ülkeleri ... , 2024], несмотря на то что сама так и не стала членом ЕС[13].

Электоральная активность на Балканах также является объектом пристального внимания турецких экспертов. В турецкой печати подробно освещались итоги досрочных выборов в Сербии 17 декабря 2023 г., где победу вновь одержали президент Александр Вучич и Сербская прогрессивная партия (серб. Српска напредна странка, СНС), находящаяся у власти с 2012 г. В крупнейших турецких газетах («Cumhuriyet», «Milliyet», «Akşam» и др.), вышедших на следующий день, детально освещались итоги выборов в Сербии, приводились подробные данные о явке в регионах и городах, об участии партий, о количестве поданных за них голосов, публиковались многочисленные комментарии экспертов[14].

Позиции Турции на западе и юге Балканского региона

Взаимодействие Турции со странами Западных и Южных

Балкан, в частности с Черногорией, Боснией и Герцеговиной, Албанией, Грецией, по большей части, ведется на двусторонней основе и в последнее время обретает все более интенсивный характер: историческая политика и особенности исторической памяти Турции – основная причина заинтересованности официальной Анкары в установлении более тесных связей с государствами региона. Исследователи отмечают напористость турецкой дипломатии, разнообразие ее инструментов для продвижения автономной политической повестки, «во многом схожей с повесткой внешних игроков “балканского квинтета” (Великобритании, ЕС, Китая, России, США)» [Арляпова, Пономарева, 2023, с. 112]. Турецкий политикум придает особое значение отношениям с Албанией, которые рассматриваются как стратегически важные для сохранения мира и стабильности на Балканах. Правительство Турецкой Республики, с одной стороны, поддерживает интеграцию Албании с евро-атлантическими институтами, с другой – с учетом конфессионального состава албанского общества укрепляет политико-культурное взаимодействие Турции и Албании, используя все имеющиеся возможности, в том числе визиты на высшем уровне[15].

Развивая двустороннее сотрудничество, Турция и Албания руководствуются положениями Совместной политической декларации о создании Совета сотрудничества Турции и Албании на высшем уровне, парафированной в ходе официального визита министра иностранных дел Турции М. Чавушоглу в Албанию (октябрь 2018 г.) и выведшей двусторонние отношения на уровень стратегического партнерства [Türkiye–Arnavutluk ... , 2022]. А в декабре 2021 г., после того как спикер парламента Албании Л. Никола посетила Турцию по приглашению спикера Великого национального собрания Турции М. Шентопа и встретилась с Р.Т. Эрдоганом, была создана албано-турецкая межпарламентская группа дружбы.

По состоянию на 2021 г. Албания получила от Турции около 85 млн долл. помощи для развития программ сотрудничества, а Турецкое агентство по сотрудничеству и координации (тур. Türk İşbirliği ve Koordinasyon Ajansı Başkanlığı, TİKA) завершило 430 проектов в этой стране. В рамках совместных образовательных и культурных программ студенты из Турции обучаются на факультете тюркологии Тиранского университета (в 2021 г. обучалось 150 турецких студентов), а Центры турецкой культуры, открывшиеся в Тиране и Шкодере под эгидой турецкого Института имени Юнуса Эмре, содействуют повышению интереса граждан Албании к культуре, искусству и истории Турции: здесь работают курсы турецкого языка, проводятся различные культурные мероприятия [Türkiye–Arnavutluk ... , 2022].

Большое внимание уделяется также событиям в Республике Сербской (РС). Весной-летом 2023 г. Турция выражала серьезную озабоченность «увеличением числа нападений на боснийцев в густонаселенных центрах РС»: турецкая печать широко освещала конфликт между сербами и боснийцами, апеллируя к Евросоюзу с требованиями защитить права боснийцев и «положить предел начавшимся с марта нападениям на боснийцев во многих поселениях на территории Республики Сербской» [Boşnak sivil ... , 2023].

Отношения Турции с Грецией, начиная с 2010-х годов, развивались в целом в позитивном ключе. Правда, многие нерешенные проблемы в отношениях двух стран до сих пор дают о себе знать: вопрос о статусе Северного Кипра, а также последствия кризиса в Восточном Средиземноморье 2020–2021 гг., связанного с проведением Турцией разведки месторождений природного газа в этом спорном регионе и последующей эскалацией напряженности между Грецией и Турцией[16].

Тем не менее в последнее время имеющиеся механизмы диалога были существенно активизированы. Большую роль сыграла солидарность, проявленная греческими властями и общественностью после землетрясения в Турции в феврале 2023 г. В течение 2023 г. двусторонние визиты на высшем уровне стали регулярными. Так, в декабре в Афинах состоялось 5-е заседание Совета сотрудничества на высшем уровне при участии президента Турции Р.Т. Эрдогана и премьер-министра Греции К. Мицотакиса [Cumhurbaşkanı Erdoğan «Türkiye Yüzyılı» ... , 2022]. Созданию позитивного климата также способствовали итоги выборов в обеих странах: по мнению МИД Турции, «стабильные правительства открывают окно возможностей для диалога». В частности, Турция намерена обсудить с Грецией положение турецкого меньшинства в Западной Фракии и на архипелаге Додеканес (образование на турецком языке, религиозные свободы, гарантированные Лозаннским договором (1923) и иными соглашениями) [Türkiye Yüzyılında ... , 2023, s. 6–7].

В январе 2024 г. в турецкой прессе появились сообщения, что в июне состоится открытие высокоскоростной железнодорожной трассы от Стамбула до Эдирне на границе с Грецией, чтобы соединить Турцию с Европой и ЕС[17]. Строительство этой магистрали, которую впоследствии планируется довести до границы с Болгарией, началось в 2019 г. Губернатор Эдирне Ю. Сезер уточнил, что, когда новая трасса свяжет Эдирне со Стамбулом, время в пути сократится с 4 часов до 1 часа 35 минут для пассажирских поездов и сильно уменьшится для грузовых составов [Tarih netleşti ... , 2024].

***

Время покажет, существует ли, как утверждает турецкий эксперт Т. Огузлу, «фундаментальное отличие Турции от других восходящих держав» и сможет ли Турецкая Республика стать «владычицей балканской» [Арляпова, Пономарева, 2023, с. 118]. Сегодняшняя Турция стремится укрепить свои позиции в регионе, развивая многочисленные политические инициативы. И в данном случае не последнюю роль играет фактор исторической памяти о том влиянии, которое некогда имела на Балканах Османская Империя.

При этом поддержка ХАМАС, которую выражает в своих выступлениях Р.Т. Эрдоган[18], подрывает основу «Соглашений Авраама»[19], нацеленных на укрепление мира в зоне Восточного Средиземноморья и в Средиземноморском регионе в целом.

Перезагрузка политической идентичности Osmanlı, включение в контекст турецкой внешнеполитической стратегии фундаментальных принципов неоосманизма, стремление Турции подчеркнуть преемственность исторического наследия Османской империи – все это говорит не только о возрождении интереса к османскому наследию (и даже пиетета перед ним). Исторический опыт свидетельствует: империи могут не только умирать, но и возрождаться, восстанавливаться в новых исторических условиях, особенно в период кризиса идентичности значимой части общества, требующей воспроизводства «мифологии величия».

ЛИТЕРАТУРА / REFERENCES

Агамалиев С.М. (2023). Концептуальные основы неоосманизма : особенности мягкой и жесткой силы во внешней политике Турции на примере Сирии // Вестник РГГУ. Серия «Политология. История. Международные отношения». – Москва. – № 4. – С. 69–87 [Agamaliev S.M. (2023). Conceptual foundations of neoOttomanism : features of soft and hard power in Turkey’s foreign policy on the example of Syria [Kontseptual’nye osnovy neoosmanizma : osobennosti myagkoi i zhestkoi sily vo vneshnei politike Turtsii na primere Sirii] // RSUH Bulletin. Series «Political Science. History. International Relations». – Moscow. – N 2. – P. 69–87] (In Russian). DOI: 10.28995/2073-6339-2023-4-69-85.

Агапов А. (2010). Союз для Средиземноморья : проблемы и противоречия // Мировая экономика и международные отношения / ИМЭМО РАН. – Москва. – № 9. – С. 66–71 [Agapov A. (2010). Union for the Mediterranean : problems and contradictions [Soyuz dlya Sredizemnomor’ya : problemy i protivorechiya] // World economy and international relations / IMEMO RAS. – Moscow. – N 9. – Р. 66–71] (In Russian). DOI: 10.20542/0131-2227-2010-9-66-71.

Арляпова Е.С., Пономарева Е.Г. (2023). Турция на Западных Балканах сегодня : цифры и оценки // Мировая экономика и международные отношения / ИМЭМО РАН. – Москва. – Т. 67, № 8. – С. 110–118 [Arlyapova E.S., Ponomareva E.G. (2023). Türkiye in the Western Balkans today : numbers and estimates [Turtsiya na Zapadnykh Balkanakh segodnya : tsifry i otsenki] // World economy and international relations / IMEMO RAS. – Moscow. – Vol. 67, Issue 8. – P. 110–118] (In Russian). DOI: 10.20542/0131-2227-2023-67-8-110-120.

Еремеев Д.Е. (1971). Этногенез турок : происхождение и основные этапы этнической истории. – Москва : Наука. – 274 с. [Yeremeev D.E. (1971). Ethnogenesis of the Turks : origin and fundamental stages of ethnic history [Etnogenez turok : proiskhozhdenie i osnovnye etapy etnicheskoi istorii]. – Moscow : Nauka. – 274 p.] (In Russian).

Малашенко А.В., Нисневич Ю.А. (2023). О перспективах демократии в мусульманском мире // Мировая экономика и международные отношения / ИМЭМО РАН. – Москва. – Т. 67, № 8. – С. 95–109 [Malashenko A.V, Nisnevich Yu.A. (2023). On the prospects for democracy in the Muslim world [O perspektivakh demokratii v musul’manskom mire] // World economy and international relations / IMEMO RAS. – Moscow. – Vol. 67, Issue 8. – P. 95–109] (In Russian). DOI: 10.20542/0131-22272023-67-8-95-109.

Мамедов И.М. (2022). Балканы на перекрестке интересов Европейского союза и Турции // Современная Европа / РАН, ИЕ. – Москва. – № 1. – С. 61–72 [Mamedov I.M. (2022). The Balkans at the crossroads of interests of the European

Union and Turkey [Balkany na perekrestke interesov Evropeiskogo soyuza i Turtsii] // Contemporary Europe / RAS, IE. – Moscow. – N 1. – Р. 61–72] (In Russian). DOI: 10.31857/S0201708322010053.

Мехдиев Э.Т. (2016). Неоосманизм в региональной политике Турции // Вестник МГИМО-Университета. Серия «Турция в мировой политике и экономике» / МГИМО (У) МИД РФ. – Москва. – № 2 (47). – С. 32–39 [Mehdiyev E.T. (2016). Neo-Ottomanism in the regional policy of Turkey [Neoosmanizm v regional’noi politike Turtsii] // MGIMO Bulletin / MGIMO (U). – Moscow. – N 2 (47). – Р. 32–39] (In Russian).

Романенко С.А. (2021). Балканы / Юго-Восточная Европа : регион-загадка и регион загадок // Актуальные проблемы Европы / ИНИОН РАН. – Москва. – № 2. – С. 22–58 [Romanenko S.A. (2021). The Balkans / South-Eastern Europe : the region of mystery and mysteries of the region [Balkany/Yugo-Vostochnaya Evropa : region-zagadka i region zagadok] // Current problems of Europe / INION RAN. – Moscow. – N 2. – P. 22–58] (In Russian).

Щербаков И.М. (2022). Неоосманизм как внешнеполитическая традиция современной Турции : анализ российских взглядов // Полилог. – Москва. – T. 6, № 3. – URL: https://polylogos-journal.ru/s258770110020432-7-1/?sl=ru (дата обращения 18.03.2024) [Shcherbakov I.M. (2022). Neo-Ottomanism as a foreign policy tradition of modern Turkey : analysis of Russian views [Neoosmanizm kak vneshnepoliticheskaya traditsiya sovremennoi Turtsii : analiz rossiiskikh vzglyadov] // Polylogos. – Moscow. – Vol. 6, Issue 3. – URL: https://polylogos-journal.ru/s258770110020432-7-1/?sl=ru (date of access: 18.03.2024)] (In Russian). DOI: 10.18254/S258770110020432-7.

Akdeniz için Birlik (AiB). (2024) / Türkiye Cumhuriyeti Dışişleri Bakanlığı. – Ankara. – URL: https://www.mfa.gov.tr/akdeniz-icin-birlik.tr.mfa (date of access: 18.03.2024).

Balkan ülkeleri ile ilişkiler. (2024) / Türkiye Cumhuriyeti Dışişleri Bakanlığı. – Ankara. – URL: https://www.mfa.gov.tr/balkanlar_ile-iliskiler.tr.mfa (date of access: 18.03.2024).

Boşnak sivil toplum kuruluşlarından AB’ye koruma çağrısı. (2023) // Milliyet. – İstanbul. – 05.09. – URL: https://web.archive.org/web/20230906021106/ https://www.milliyet.com.tr/dunya/bosnak-sivil-toplum-kuruluslarindan-abye-korumacagrisi-7001184 (date of access: 18.03.2024).

Cumhurbaşkanı Erdoğan, 100’üncü yıl hitabını gerçekleştirdi. (2023) / T.C. İletişim Başkanlığı. – İstanbul. – 29.10. – URL: https://www.iletisim.gov.tr/ turkce/haberler/detay/cumhurbaskani-erdogan-cumhuriyetin-100uncu-yil-donumundemillete-seslendi (date of access: 18.03.2024).

Cumhurbaşkanı Erdoğan «Türkiye Yüzyılı» vizyonunu açıkladı. (2022) // Anadolu Ajansı. – Ankara. – 29.10. – URL: https://www.aa.com.tr/tr/politika/ cumhurbaskani-erdogan-turkiye-yuzyili-vizyonunu-acikladi/2723379 (date of access: 18.03.2024).

Doğu Akdeniz programı güvenlik çalıştayı. (2023) / Türk Asya stratejik araştırmalar merkezi. – İstanbul. – 17.07. – URL: https://tasam.org/tr-TR/Icerik/72374/ dogu_akdeniz_programi_guvenlik_calistayi_ (date of access: 18.03.2024).

Erdoğan dozu arttırdı : Hamas terör değil kurtuluş örgütüdür. (2023) // Yetkin Report. – Ankara. – 25.10. – URL: https://yetkinreport.com/2023/10/25/erdogan-dozuarttirdi-hamas-teror-degil-kurtulus-orgutudur/ (date of access: 18.03.2024).

Gündem : 6 Ocak – 15 Şubat : Arşiv. (2023) // Türkrus. – İstanbul. – 09.01. – URL: https://www.turkrus.com/2872543-ukraynanin-muttefiklerinden-riyadda-gizlitoplanti-xh.aspx (date of access: 18.03.2024).

Kosova’nın yüzde 96’sı Müslüman. (2012) // TRT Haber. – Ankara. – 10.02. –

URL: https://www.trthaber.com/haber/dunya/kosovanin-yuzde-96si-musluman-28018.html (date of access: 18.03.2024).

Sancaktar C. (2010). Türkiye’nin Balkanlar politikası üzerine genel bir değerlendirme : amaçlar ve yapılması gerekenler / Türk Asya stratejik araştırmalar merkezi. – İstanbul. – 04.08. – URL: https://tasam.org/tr-TR/Icerik/1300/turkiyenin_balkanlar_ politikasi_uzerine_genel_bir_degerlendirme_amaclar_ve_yapilmasi_gerekenler (date of access: 18.03.2024).

Sediroğlu S.C. (2019). I. Balkan savaşi’nin doğu harekât alaninda Osmanli şark Ordusu’nun harp tarihi bağlaminda analizi // Bingöl Üniv. Sosyal Bilimler Ens tüsü dergisi. – Bingöl. – Yıl 9, Cilt 9, Sayı 17. – S. 605–633. – URL: http://busbed.bingol.edu.tr/tr/download/article-file/701134 (date of access: 18.03.2024).

Solgun C. (2023). «Yeni Türkiye» vizyonu Kızılelma ise... // Platform24. – İstanbul. – 29.09. – URL: https://platform24.org/yeni-turkiye-vizyonu-kizilelma-ise/ (date of access: 18.03.2024).

Son dakika... Erdoğan’dan tarihi İsrail açıklaması! «Normalleşme» bitiyor mu? (2023) // Cumhuriyet. – İstanbul. – 25.10. – URL: https://www.cumhuriyet.com.tr/ siyaset/son-dakika-erdogan-partisinin-meclisteki-grup-toplantisinda-2133888 (date of access: 18.03.2024).

Tarih netleşti... Türkiye’yi Avrupa’ya bağlayacak hızlı tren geliyor. (2024) // Akşam. – İstanbul. – 05.01. — URL: https://www.aksam.com.tr/ekonomi/tarihnetlesti-turkiyeyi-avrupaya-baglayacak-hizli-tren-geliyor/haber-1435670 (date of access: 18.03.2024).

Türkiye–Arnavutluk ilişkileri : siyasi ilişkileri. (2022) / Türkiye Cumhuriyeti Dışişleri Bakanlığı. – Ankara. – URL: https://www.mfa.gov.tr/_turkiye-arnavutluksiyasi-iliskileri.tr.mfa (date of access: 18.03.2024).

Türkiye Yüzyılında : Türk dış politikası. (2023) / Türkiye Cumhuriyeti Dışişleri Bakanlığı. – Ankara. – 81 s. – URL: https://www.mfa.gov.tr/site_media/html/turkiyeyuzyili-nda-turk-dis-politikasi-2024-kitapcik.pdf (date of access: 18.03.2024).

Vural C. (2023). Vucic’in yeniden zaferi : Sırbistan’ın 2023 seçimlerindeki politik manzarası. – Ankara. – 18.12. – URL: https://www.turksam.org/detay-vucic-in-yenidenzaferi-sirbistan-in-2023-secimlerindeki-politik-manzarasi (date of access: 18.03.2024).

DOI: 10.31249/ape/2024.02.05

© Knyazeva S.E.[20]

«The Turkish Century»: Turkish Republic in the Eastern Mediterranean and its relationships with Balkan countries

Abstract. The article analyzes geopolitical interests of the Turkish Republic in the Mediterranean region, including in the Eastern Mediterranean zone, as well as the reproduction of the imperial idea and the features of Turkey’s foreign policy strategy in the context of strengthening of neoOttomanism in this country. The author aims to demonstrate the role that neo-Ottomanism played in determining Turkey’s foreign policy strategy and the development of its cooperation with Balkan states in the late 2010s – early 2020s. It is indicated that there is a tendency to expand the use of the mythology of neo-Ottomanism both in official discourse and in political actions of various political forces. It is especially significant that the foreign policy program prepared by the Turkish Ministry of Foreign Affairs and proclaimed by R.T. Erdogan, received the name «The Turkish Century». The author points out that empires are capable of not only dying, but also being reborn, and the core idea of empire is the reproduction of the «mythology of greatness». After all, neo-Ottomanism, which played a very modest role in Turkish politics at the dawn of the 21st century, has significantly strengthened its position in the last decade.

The focus of the study is Turkey’s return to the Balkans in the 21st century. The main stages of interaction between the Republic of Turkey and the countries of the Balkan Peninsula are examined, and the forms of its cooperation with these states in the economic, political, and cultural spheres are analyzed. The author comes to the conclusion that Turkey is trying to strengthen its position in the region, using the factor of historical memory of the influence that the Ottoman Empire had in the Balkans for centuries. The nature of the nationwide celebration of the 100th anniversary of the Turkish Republic shows that the country undoubtedly strives for the revival of imperial traditions.

Keywords: «The Turkish Century», Mediterranean, Eastern Mediterranean, North-Eastern Mediterranean, Balkan Peninsula’s countries, rising power.

[1] Князева Светлана Евгеньевна – кандидат исторических наук, доцент Факультета международных отношений, политологии и зарубежного регионоведения, РГГУ

[2] С началом Первой Балканской войны (8 октября 1912 г.) молодое Королевство Италия стало укреплять свои позиции в Черногории, Албании, Болгарии,

[3] Представляется, что подобная интерпретация данного феномена не отражает всей его глубины.

[4] Так определяют нынешнюю внешнеполитическую стратегию Турции в Средиземноморье многие аналитики [Арляпова, Пономарева, 2023, с. 112–113].

Термин «эрдоганизм» можно рассматривать как эвфемизм неоосманизма.

[5] Под Osmanlı понимаются османы из династии Османа I, основателя Османской империи, который с 1299 г. стремился утвердить в своей империи новую этнорелигиозную идентичность (в противовес türk-идентичности). Его дело продолжали Баязид I, Мехмед II, Сулейман Великолепный. Государственные и духовные лица Османской империи называли себя Osmanlı, подчеркивая отличие от türk-подданных. Таким образом, данный термин можно воспринимать и как синоним Османской империи. Официальным языком власти и религиозного культа в Османской империи был османско-турецкий язык (тюркский в своей основе, но в некоторых случаях состоявший на 80–90% из арабских и персидских слов). Поскольку языковой маркер – важнейший признак идентичности, М.К. Ататюрк после установления Турецкой Республики (1923) инициировал реформу турецкого языка, нацеленную на возвращение доосманских наречий и возрождение турок в их изначальной türk-идентичности [Еремеев, 1971, с. 80– 102, 154–158, 174, 203].

[6] Более точный перевод названия – «В Веке Турции» (тур. Türkiye Yüzyılında»).

[7] Существует довольно устойчивое мнение, в том числе в Европе, что значение и роль неоосманизма преувеличены.

[8] Ряд турецких авторов включают в регион Восточного Средиземноморья также Восточную Фракию, часть материковой Греции и ее острова; а некоторые – даже Ионическое море и центральную часть Средиземноморья от южной Алба-

[9] К концу 2006 г. турецкие инвестиции в экономику Болгарии достигли 128 млн долл., а за счет совместных инвестиций турецких и иностранных компаний эта цифра увеличилась примерно до 250 млн долл. В 2007 г. инвестиции турецких компаний в экономику Румынии достигли 1,5 млрд долл., Македонии – 100 млн долл., Боснии и Герцеговины – 40 млн евро. Турецкие компании выполняли масштабные подрядные работы в балканских странах. Так, «ЭНКА Холдинг», являющаяся 50%-ным партнером концерна «Bechtel», завершила строительство автомагистрали Загреб–Белград в Хорватии стоимостью около

[10] млрд долл. Об инвестициях турецких компаний в балканские страны и экономических отношениях Турции со странами  региона см.: [Sancaktar, 2010].

[11] По турецким данным, «90–92% населения Koсóва (тур. Kosovë, алб. Косóва) – мусульмане (а в прессе Приштины встречалось даже число 96%), и большинство – этнические албанцы. Другие мусульманские группы в Косóво – боснийцы, горанцы и турки. В Интернете нередко задают вопрос: “Какой процент населения Koсóвы составляют турки?”»  [Kosova’nın yüzde ... , 2012].

[12] Правительство Турции исходило из того, что международное присутствие в Косóво, Боснии и Герцеговине важно как для укрепления государственных институтов этих стран, так и для региональной стабильности. Во время Косовской войны Турция действовала вместе с Западной Европой и США и поддержала экономические санкции против СРЮ. Когда в марте 1999 г. НАТО под руководством США начала военную операцию против СРЮ, Турция приняла в ней участие, задействовав 18 своих боевых самолетов F-16, а турецкий военный корабль, дислоцированный в Адриатическом море, содействовал соблюдению эмбарго на поставки вооружений и нефтепродуктов в СРЮ. 27 апреля 1999 г.

[13] В частности, в 1992 г. Х. Четин, тогдашний министр иностранных дел Турецкой Республики, посетивший Болгарию, заявил, что Турция всемерно поддерживает ее членство в НАТО. Позиция Турции способствовала принятию Болгарии в НАТО в 2004 г. и позднее в ЕС.

[14] В частности, турецкий эксперт Дж. Вурал, отмечая, что в Белграде в ходе состоявшихся в тот же день досрочных местных выборов СНС лидировала с 38% голосов, задавалась вопросом: «Зачем стране, имеющей стабильное большинство в парламенте и не переживающей правительственный кризис, проводить досрочные выборы?» [Vural, 2023]. Ссылаясь на мнение А. Рихи, специалиста итальянского аналитического центра «Osservatorio Balcani e Caucaso Transeuropa», она утверждала: «Вучич ведет страну к досрочным выборам, как только ощущает снижение своей популярности», так «ему удается создать пространство для маневра, что позволяет откладывать важные решения, особенно связанные с Косóво» [Ibid.]. По мнению Дж. Вурал, «новое правительство, которое сформирует Вучич, пойдет по прежнему пути, поскольку Сербия демонстрирует стремление установить тесные отношения с ЕС» [Ibid.].

[15] Из значимых визитов последних лет – визит президента Албании И. Меты в Турцию для участия в церемонии открытия нового аэропорта Стамбула в 95-ю годовщину Турецкой Республики (29 октября 2018 г.); его визит для участия в церемонии открытия Большой мечети Чамлыджа (3 мая 2019 г.); визит премьерминистра Албании Э. Рамы в январе 2021 г. Особо стоит отметить официальный визит в Албанию Р.Т. Эрдогана 17 января 2022 г. [Türkiye–Arnavutluk ... , 2022].

[16] В августе 2022 г. Турция обвинила греческих военных в том, что они задействовали системы ПВО для захвата и сопровождения турецких истребителей над Эгейским морем. 9 сентября Эрдоган пригрозил нанести удар по Греции. Но помощь, которую Греция оказала Турции после землетрясения в феврале 2023 г., способствовала нормализации отношений двух стран [Cumhurbaşkanı Erdoğan «Türkiye Yüzyılı» ... , 2022 ; Cumhurbaşkanı Erdoğan, 100’üncü ... , 2023].

[17] 153-километровая магистраль обеспечит высококачественное железнодорожное сообщение Турции с европейскими странами. В целом проект предусматривает строительство 53 туннелей для автотранспорта, 59 путепроводов, 16 железнодорожных мостов, двух железнодорожных туннелей и трех виадуков.

Работы на виадуке реки Тунджа длиной 680 м планируется завершить к июню 2024 г.

[Tarih netleşti ... , 2024].

[18] В программном выступлении в честь 100-летнего юбилея Турецкой Республики Эрдоган заявил: «ХАМАС – не террористическая организация, а освободительная группа соотечественников-моджахедов, которая ведет борьбу за освобождение и спасение своих земель и граждан» [Erdoğan dozu ... , 2023].

[19] «Соглашения Авраама» – договоры с Израилем, подписанные ОАЭ, Бахрейном и Марокко в 2020 г. для установления дипломатических отношений между участниками и укрепления мира в регионе.

[20] Knyazeva Svetlana Evgen’evna – PhD in History, Associate Professor,

Faculty of International Relatons, Political Sciences and Foreign Regional Studies, RSUH; lanaknyazeva@yahoo.it

Статья опубликована:

«Актуальные проблемы Европы», 2024, №2 (122). ИНИОН РАН.— С. 86-106. DOI: 10.31249/ape/2024.02.05 —

URL:

https://upe-journal.ru/article.php?id=2594

Перепечатана автором на моем сайте:

страница ссылки:

http://lana-allina.com/articles

http://lana-allina.com/articles/v-vek-turtsii-turtsiia-i-vostochnoe-sredizemnomore-stoletie-tur

Копирайт: любые перепечатки возможны лишь с разрешения правообладателей — С. Князева и авторы журнала и в установленном законом порядке

© Князева С.Е., к.и.н., доцент РГГУ,

ФМОПиЗР

2022

Формирование политики Европейского союза на постсоветском пространстве: возможности и пределы.

(Ссылки имеются в тексте данной статьи, приведённые в разделе "Новые документы" на главной странице сайта).

Аннотация. В статье исследуется комплекс проблем, связанных с эволюцией и современным состоянием проекта Единой Европы в контексте сложных проблем современной европейской и мировой политики. Стержневой идеей статьи стал экспертный анализ политического курса Европейского союза на постсоветском пространстве в детализированной ретроспективе. В связи с этим ставится цель проведения системного исследования пределов возможностей в политике Евросоюза в указанном регионе. Автор ставит, среди прочего, следующие задачи: проанализировать ретроспективу противостояния ЕС и РФ от «холодного мира» до горячего конфликта, а также выявить, как повлияли события последнего года с учётом лавинообразного расширения и «усталости» от него. В статье показана эволюция тренда, когда этот важнейший политический проект Единой Европы демонстрирует системный сбой на поворотном этапе европейской и мировой истории, когда стал срабатывать эффект «усталости металла» и раскалывать ЕС изнутри. В частности, предоставление Украине и республике Молдова статуса кандидата в члены Евросоюза повлекло за собой беспрецедентный рост энтропии в Новой Восточной Европе, Украина попала в эпицентр глобального противостояния в европейской и мировой политике, а украинский узел завязывался все туже. Так произошло усиление глобального геополитического конфликта интересов между Востоком и Западом, принимавшего все более отчетливо ценностный характер, хотя его истоки уже просматриваются задолго до наших дней.
Значительное внимание уделено в статье анализу обозначенных проблем в эпоху постмодерна: мировая политика принимает вероятностный характер и выражена в «новой нормальности». Формы взаимной репрезентации образов Европейского «Я» и российского «Другого» отзеркаливаются в ходе взаимной визуализации, усложняются в ходе взаимодействия и противоборствуют в горячей военно-политической фазе глобального столкновения. Это цивилизационное противостояние стало апогеем на его остром этапе и в последние месяцы срабатывает как распрямившаяся пружина, обнажая истоки непримиримых позиций сторон в отношении украинского конфликтного узла, затянувшегося до предела в ходе осуществления политики западных стран по сближению Украины с ЕС. Предельное обострение конфликта интересов России и евроатлантической цивилизации в последние месяцы, недели, дни выражено предельно выпукло.

Ключевые слова: Евросоюз, статус кандидата в члены ЕС, глобальный конфликт интересов, евроатлантический союз, Украина, украинский кризис, республика Молдова, региональные конфликты, украинский узел, аксиологическое измерение конфликта, «новая Восточная Европа», «старая Восточная Европа», Копенгагенские критерии, условия вступления в ЕС, война ценностей, евроатлантический мир

В последние месяцы 2022 г. отношения между элитами Российской Федерации и коллективного Запада крайне обострились, хотя процесс их охлаждения продолжается в отчетливой форме уже более десятилетия. В рамках развития этого процесса Европейский союз – глобальный центр силы – занимает особое место, отнюдь не являясь его эпицентром, триггером или точкой бифуркации.
Тем не менее, получение двумя государствами на постсоветском пространстве – Украины и Республики Молдова – статуса кандидата в члены ЕС в июне 2022 г. стало очередным этапом и очевидным и, вероятно, предсказуемым итогом эскалации украинского кризиса. Несомненно, статус кандидата для обеих стран уже способствовал новому витку нагнетения во взаимодействии ЕС и РФ и проявился в усилении нестабильности и взрывоопасных зон в новой (и, кстати, старой) Восточной Европе. Это событие уже получило достаточное освещение как в российской, так и в западной аналитике. Как отмечает крупный российский эксперт Ал. А. Громыко, в «разгар украинского кризиса… наделение Украины и Молдавии (как в недалёком будущем и Грузии) статусом государства – кандидата в члены ЕС открывает новые ящики Пандоры с трудно просчитываемыми последствиями» .
С этим утверждением нельзя не согласиться. Тем более, что в современном вероятностном мире ни один серьёзный эксперт не в состоянии дать однозначный уверенный прогноз относительно возможных перспектив развития данного сценария, особенно в его финальной стадии. Ведь очевидно, что в последние месяцы украинский узел завязался ещё туже, Украина попала в эпицентр глобального противостояния в европейской и мировой политике, а конфликт интересов глобальных мировых игроков вышел уже на новый уровень противостояния. Данный угол зрения нашёл сегодня отражение в европейской и мировой экспертной литературе. Российский эксперт Д. Тренин полагает, что «отношения России с Западом, неуклонно ухудшавшиеся в течение предыдущего десятилетия, окончательно разрушены», и это «стало поворотным моментом в современной международной политике» . А папа Франциск квалифицирует мирополитическую ситуацию сегодня как третью мировую войну. Причём стоит отметить, что впервые он обозначил эту позицию 14 июня, спустя 4 дня после принятия документа о предоставлении статуса кандидата для двух государств новой Восточной Европы в Европарламенте – в последние месяцы он высказывал эту позицию неоднократно .
Важно, скорее всего, другое. Если принимать во внимание логику и поведенческую модель Старой Европы – прагматизм, – влияющую на европейскую политику и на принятие решений в западноевропейском (и евро-атлантическом) пространстве, то встаёт вопрос: а насколько разумным, насколько рациональным стало решение о вступлении Украины и республики Молдовы в Евросоюз в качестве кандидатов именно на данном этапе? Какую роль сыграло европейское сообщество, Евросоюз, евро-атлантический мир в обострении глобального конфликта интересов между Западом и Востоком Европы? Очевидно, что предоставление статуса кандидата в члены ЕС в конкретных условиях европейской и мировой политики, сложившихся к середине 2022 г., не может сегодня способствовать возникновению тренда к смягчению обострения в треугольнике ЕС-РФ-Украина, а шире – на территории новой Восточной Европы.
Впрочем, путь от холодного мира, обозначившегося с начала 10-х гг. XXI в., к жёсткой военно-политической конфронтации 2022 г., был весьма тернистым, хотя в целом и предсказуемым. Нельзя не отметить, что политика ЕС в отношении России не была взвешенной, продуманной и последовательной на ключевых этапах её формирования. В этой связи важно выявить внутреннюю логику в цепи взаимодействия Евросоюза и РФ, в подоплеке которой лежат глубинные мотивы взаимного непонимания, а во многих случаях и взаимного неприятия сторон.
В числе явных просчетов элит значительной части европейских стран, ЕС, евроатлантического мира в целом в отношении России нужно, во-первых, отметить взятый на вооружение поучительный (а то и высокомерный) тон и выраженное менторство западноевропейских и американских лидеров . Подобный стиль стал заметным уже с начала 90-х гг. прошлого века – и именно в тот период, когда делавшее лишь первые шаги в мировой политике молодое Российское государство выражало готовность тесного сотрудничества с Единой Европой и очевидно демонстрировало свою приверженность европейской идее – более того, идентифицировало себя как часть Европы . На рубеже веков РФ и ЕС уже сотрудничали в рамках ОБСЕ, Совета РФ-НАТО, Соглашения о партнёрстве и сотрудничества (СПС), вступившего в силу с 1997 г., и на многих других площадках.
В ряде случаев руководство Евросоюза, к тому же, ограничивалось не просто менторством, но и, по сути дела, демонстрировало недооценку геополитических интересов России в новых условиях, сложившихся в постбиполярной мировой политике на рубеже тысячелетий. В частности, это выразилось в непонимании важности скрупулезного экспертного анализа привилегированных интересов России на постсоветском пространстве (и недооценке их значимости), что проявилось в политике расширения НАТО на Восток с середины 90-х гг., а также в не вполне продуманном и недостаточно взвешенном курсе на расширение ЕС, продемонстрированном его Руководством.
Оставляя в стороне вопрос о той глубоко травматической ситуации, которую создавало и до сих пор создаёт лавинообразное расширение границ Евросоюза для самого ЕС после включения в его состав новых членов – государств старой Восточной Европы, это неоднократное расширение (2004-2013 гг.) привело к изменению границ Евросоюза, совпадающих по периметру с бывшими государственными рубежами СССР. Притом идея возвращения в Европу показалась привлекательной и многим гражданам стран СНГ .
Очевидно, что после распада СССР не только Политикум РФ, но определённая часть её интеллектуальной элиты и значимая часть населения страны воспринимала такое расширение весьма болезненно. И уже в краткосрочной и среднесрочной перспективе безусловно прогнозируемой западным сообществом реакцией стали ущемление чувства самодостаточности (то есть кризис национальной идентичности) и возрождение интереса к величию Советского Союза в версии новой России или СССР-2.0 у руководства РФ и значимой части россиян.
Подобный тренд нашёл выражение постепенно, но по нарастающей: сначала в изменении дискурса российской власти и в выступлениях президента РФ В.В. Путина, а с течением времени – во внешнеполитической стратегии России. Этому в немалой степени способствовали соответствующие российские и советские традиции, а ещё в большей степени – традиционные паттерны политической культуры, кстати, хорошо известные западным элитам и экспертным сообществам, а также недостаточность доступа населения РФ к достоверной информации, причём доступ, к тому же, неуклонно снижался, если не считать телевидение и некоторые другие масс медиа. Известный итальянский эксперт Джульетто Кьеза ещё с конца 90-х гг. прошлого века предупреждал европейских интеллектуалов, что «советский режим, этот режим, перекрывавший какое бы то ни было движение в сторону демократии, все-таки что-то дал россиянам». И пояснил: « И это что-то, каким бы чудовищным и невыносимым оно ни выглядело в глазах западного мира, россияне хотели сохранить» .
Иными словами, Евросоюз не сумел просчитать последствия распада Советского Союза – государства, традиционно квалифицируемого на Западе как Империя, в среднесрочной и особенно в долгосрочной перспективе. Причём, во-первых, Советской империи, а во-вторых, распад империи произошёл на территории России уже во второй раз в течение одного столетия. А как показывает опыт распада Империй, это всегда имело долговременные последствия, что сказывалось на развитии и взаимодействии как самих распадавшихся государств, так и их соседей. Об этом свидетельствует опыт распада империй после Первой мировой войны. И об этом также начиная с конца 90-х гг. предупреждал Дж. Кьеза, весьма осведомлённый о преобладавших уже в конце ХХ столетия настроениях в российском обществе: «Россия, остававшаяся на протяжении трех веков великой державой, была опять втиснута в рамки территории, которую она занимала в середине XVII века» . Но значительная часть интеллектуальной элиты на Западе не отнеслась с должным вниманием к предостережению эксперта, знавшего настроения россиян не понаслышке. А в итоге стремление руководства РФ к консолидации стран постсоветского пространства и, возможно, восстановление в каком-либо варианте Советского Союза, которое поддерживалось значительной (и возрастающей) частью населения страны, воспринималось в Политикуме и пространстве Евросоюза лишь как воспроизводство его имперских проявлений.
С другой стороны, в начале XXI столетия ЕС вступили целых 13 стран старой Восточной Европы (до этого их насчитывалось 15!), а итогом стал рост энтропии уже внутри пространства Евросоюза – и с этого времени постепенно накапливался эффект усталости металла от Девятого вала штормового расширения. Ведь этот процесс безграничного расширения вступал все в большее противоречие с «политикой сплочения» как вектором развития ЕС. Иными словами, начал давать сбои слоган «Единство в многообразии» – своего рода новое прочтение евроатлантического, точнее, имеющего глубинные европейские корни лозунга “E pluribus unum”, адресованного к античным основам европейского единства .
Разумеется, нужно учитывать, что Евросоюз отнюдь не является федерацией (федеративным государством): на основании Маастрихтского (февраль 1992 г). и Лиссабонского (декабрь 2007 г.) договоров ЕС квалифицируется как международная наднациональная и межправительственная организация . Но и в условиях сотрудничества стран в рамках международной организации стала очевидной слабая совместимость Запада и Востока Европы именно на уровне этно-культурных и этно-религиозных идентичностей. С учетом институциональной слабости, специфики социокультурных практик населения стран старой Восточной Европы – бывших социалистических стран – а а также степени травмированности их исторического развития (поскольку роль травмы невозможно недооценивать), следует констатировать их неподготовленность к принятию базовых ценностей Западной Европы .
В особенности это касается стран Балканского региона, уже вступивших в Евросоюз, и тех государств Западных Балкан, которые заинтересованы в том, чтобы интегрироваться в единое европейское пространство – прежде всего, там, где качество жизни населения значительно ниже, чем целом по ЕС . При этом вектор политики расширения Европейского Союза просматривается и сегодня, в частности, на Балканах . А ведь кроме вызовов, частично исходящих непосредственно из Балканского полуострова, а частично тех, которые проходят через Балканы , Руководство ЕС, мозговые центры, Политикум Евросоюза, по всей вероятности, долгое время недооценивали длительную ретроспективу взаимодействия этих балканских государств с Россией, исторически сложившихся традиционных и весьма прочных отношений, связывающих страны этого региона (особенно Сербии), с Россией. В такой оптике План Макрона по Балканам, кстати, также выдвинутый в июне 2022 г., т.е. синхронно с предоставлением Украине и Республике Молдова статус а кандидатов в члены ЕС, и реанимировавший идею вступления в ЕС ряда государств Балканского региона едва ли способствует сегодня снижению градуса конфликта ЕС и РФ.
До начала 10-х гг. Европейский Союз сохранял позиции глобального мирового игрока – одного из мировых центров силы, в первую очередь благодаря мощному экономическому потенциалу, консолидированным инструментам внутренней и внешней политики, а также очевидной аксиологической привлекательности. Притом, как справедливо подчёркивает Ал.А. Громыко, «позиции американоцентричной модели мироустройства ослабевали в пользу «двухъядерного» Запада, в котором ЕС претендовал на статус центра силы наравне с американским» Но спустя всего несколько лет американоцентричная модель мирополитического устройства начинает как минимум оказывать влияние на стратегические установки ЕС, в том числе в силу расширения пространства единой Европы, причём подобный сдвиг произошел в том числе потому, что поскольку народы многих государств старой Восточной Европы ещё с конца прошлого столетия демонстрировали проамериканские настроения.
С другой стороны, представляется очевидным, что данное обстоятельство имеет и другое объяснение. Проблема заключается не только в традиционной атлантической ориентации ряда стран ЕС, но и в менее согласованной, более осторожной и пассивной, а следовательно, и относительно более нерешительной позиции Евросоюза в силу традиционной толерантности во взаимодействии Европы с внешним миром, в первую очередь, с Россией. При этом традиционная европейская установка на соблюдение толерантности – либеральная по своей сути – зачастую квалифицируется как проявление нерешительности или даже слабости ключевыми мировыми игроками, и не только.
В любом случае нельзя не согласиться с Ал.А. Громыко, который заключает в этой связи, что «ЕС находится в своеобразной “точке бифуркации”, что во многом обусловлено расшатанными механизмами его функционирования» . И, безусловно, оставляя в стороне сложные процессы, демонстрируемые в пространстве ЕС в результате безграничного расширения, отметим, что изложенное свидетельствует, как минимум, о растущей несогласованности и непоследовательности в формировании и выработке стратегических направлений во взаимодействии Евросоюза с внешним миром, включая его соседей – особенно в сопоставлении с курсом Американской администрации.
Недостаточный учёт европейскими политиками и экспертным сообществом сфер геополитического влияния РФ выражался, по мнению её политического руководства и истеблишмента, в недооценке роли новой России в Европе и мире. Реперной точкой на этом пути стало выступление президента России В.В. Путина на 43-й конференции по безопасности в Европе в Мюнхене 10 февраля 2007 г., вызвавшее на том этапе (как бы странным это ни выглядело в ретроспективе) известное недоумение европейских партнёров РФ.
После Мюнхенской речи президента РФ произошло существенное изменение в российской дипломатии, руководстве РФ, в элитах страны в отношении коллективного Запада . А этот сдвиг, в свою очередь, вызвал, по мнению целого ряда западных экспертов, постепенное раскручивание в России антиамериканской, антизападной, антиевропейской пропаганды и усиленное продвижение русского мира – впрочем, известно, что именно так работает принцип домино. С этого момента и по сей день в российском политикуме и социуме ощущаются разочарование (и растущее раздражение) относительно расширения ЕС на Восток. Впрочем, в дискурсе выступления президента РФ, в мягкой риторической манере, оно проскальзывало ещё в Боннской речи российского президента в Бундестаге 25.09.2001 гг.) . А уже в речи в Мюнхене В.В. Путин озвучил жёсткое убеждение, что расширение ЕС и НАТО на Восток «не имеет <> отношения к обеспечению безопасности в Европе» и воспринимается Российской стороной как «провоцирующий фактор, снижающий уровень взаимного доверия». Уже тогда расширение ЕС квалифицировалось высшим Руководством РФ в качестве альянса, воспринимающего РФ в качестве врага: «Что стало с теми заверениями, которые давались западными партнерами после роспуска Варшавского договора?» .
Особенную обеспокоенность высшего руководства РФ объективно усугубляло следующее обстоятельство. Практика принятия стран Старой Восточной Европы и Дальнего зарубежья в Евросоюз осуществлялась через их вступление в НАТО, поскольку процессы вступления в Североатлантический Альянс и ЕС были синхронизированы на основе сложившегося к 1992 г. г. прецедента – договорённости с лидерами Польши, Румынии и Болгарии в 1991-1993 гг . А поскольку поворотным моментом разрядки по линии Восток-Запад стало подписание сторонами Парижской Хартии для Новой Европы (ноябрь 1990 г.) , то на основании этого документа и ряда вышеупомянутых договорённостей, в 1994 г. Совет НАТО озвучил резолюцию, что Альянс открыт «для новых членов», а в Коммюнике (01.12.1994 г.) не исключалось вступление «демократических государств к востоку от нас» . Но на том этапе подобные декларации не вызвали сколько-нибудь серьёзного разочарования в российском истеблишменте, что было отмечено интеллектуалами и политиками Европы. И на заре XXI в. взаимодействие ЕС и РФ имело преимущественно конструктивный и позитивный характер
Однако, в контексте обозначившегося спустя несколько лет поворота от холодного мира к ценностному разрыву взаимосвязей между Западом и Востоком Европы, саммит НАТО в Бухаресте (апрель 2008 г.), то есть спустя год после Мюнхенской речи, где принималось решение о перспективах вступления в Альянс Грузии и Украины , был воспринят высшим политическим Руководством РФ совершенно иначе. Лидеры Запада, безусловно, не могли не отдавать себе отчёт в том, что такая политика ЕС и НАТО провоцировала углубление уже обозначившейся конфронтации с РФ, ее вероятную жёсткую реакцию. В итоге даже смягчение дискурса и проявленную лидерами Франции и Германии толерантность в вопросе о запуске Плана действий по членству для Грузии и Украины спровоцировали августовскую войну России и Грузии.
Обострению геополитического конфликта интересов между Россией и коллективным Западом, имеющего прежде всего ценностное выражение, способствовали т.н. «цветные революции» начала нулевых годов и негативная позиция элит РФ в отношении реформ М. Саакашвили и В. Ющенко. Данная реакция была прогнозируемо воспринята ЕС как демонстрацию особых – доминантных – позиций РФ на постсоветском пространстве, т.е. в зоне её особых интересов, и как требование к внешним игроками уважать их.
Следует особо выделить выдвижение руководством ЕС программы привилегированного партнёрства в рамках ЕПС и её осуществление накануне и во время проведения саммита в Вильнюсе (27-29.12.2013 г). Политика Восточного партнёрства очевидно поставила (как полагали многие политики в высшем эшелоне Российской власти), РФ в один ряд с другими странами на постсоветском пространстве. С весны 2008 г. (по некоторым данным и за год до того) представители МИД Польши и Швеции (Р. Сикорский и К. Бильдт) предложили создать площадку сотрудничества ЕС из 6 стран на постсоветском пространстве. Поскольку европейское экспертное сообщество и Руководство Евросоюза не могло преодолеть шок от Мюнхенской речи Президента РФ, нельзя исключать взаимосвязь между разработкой данной программы и речью 2007 г.
Конечно, инициаторы программы опирались на то, что вариант привилегированного партнёрства к тому времени уже давно действовал в версии сотрудничества РФ и ЕС в программе СПС (июнь 1994 г., вступило в силу с 1997 г.) – фундаментальном плане долговременного сотрудничества, детализированного по важнейшим направлениям партнёрства ЕС-РФ с его автоматическим продлением . И тем не менее, решения первого, Пражского, саммита (май 2009 г.) были восприняты в РФ как начало формирования оборонительного союза, хотя в ходе его ставились лишь общие вопросы взаимодействия – скорее, декларации о намерениях . А спустя 3 недели после Варшавского саммита (сентябрь 2012 г.) РФ, добившаяся участия своих представителей в отдельных программах с 2010 г., озвучила позицию «о недостаточной прозрачности… инициатив» ЕС и «необходимости уточнения формата участия РФ…для получения ею равноправного статуса» (декабрь 2011 г.).
А вот саммит в Вильнюсе (ноябрь 2013 г.) сработал уже как триггер для резкого усиления энтропии во взаимодействии России с Европой, а шире, с коллективным Западом. Западные эксперты стали, наконец, осознавать, что Российское Руководство усматривало в действиях ЕС «попытку несогласованного геополитического продвижения в географически и исторически близкий ей регион» . Вообще говоря, европейское экспертное сообщество, think tanks Европы едва ли могли не просчитать последствия этого шага, в особенности, с учётом августовской войны в Грузии (2008 г.). Много позднее (осенью 2021 г.) главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Ф. Лукьянов заявил в этой связи, озвучивая мнение российского политикума, что государства Евросоюза и Североатлантического Альянса составляют «единый евроатлантический каркас с почти совпадающим членством» и что возникшее у стран ЕС и коллективного Запада «двоемыслие (курсив мой – С. К.) превращало военно-политические и дипломатические отношения в трясину, подрывало сами основы доверия». А оценивая последствия войны 2008 г., эксперт акцентировал ситуацию «бесконечной ”серой зоны”» и озвучил как предупреждение следующую мысль – ситуация, спровоцировавшая Пятидневную войну, может быть воспроизведена и сегодня .
И тем не менее, европейские лидеры не смогли просчитать, какая мина замедленного действия заложена в данном контексте и какие последствия она возымеет в рамках дальнейшего взаимодействия ЕС и России, в их противостоянии длиной уже почти в 10 лет – противостоянии, принявшем катастрофический характер в 2022 году.
Ведь, отражая позицию большинства в Руководстве ЕС, европейское экспертное сообщество квалифицировало идею о гарантиях общей неделимой безопасности в новой Восточной Европе как «формирование общего и неделимого (курсив мой – С.К.) пространства безопасности, включая РФ» . К тому же, в соответствии со статьей 51 Устава ООН и положением Парижской Хартии для Новой Европы, любое суверенное государство имеет право на способ обеспечения и защиту своей безопасности , а на основании Парижской Хартии для новой Европы – на «защиту демократических институтов, … суверенное равенство или территориальную целостность государств-участников» .
Исходя из принципа уважения международного права in toto и опираясь на постулат уважения к принципу самоопределения и суверенитета любого государства, европейские эксперты придерживались позиции, что ограничение выбора любого суверенного государства вступить в международную наднациональную организацию, коей является Европейский Союз, было бы затруднительно квалифицировать в ином ключе, чем отказ от признания суверенитета Украины и возобновление действия доктрины ограниченного суверенитета – доктрины Брежнева, принятой руководством СССР в отношении стран социалистического содружества 26.09.1968 г. Они полагали, что сложившаяся ситуация не вполне совместима с позиций международного права и в оптике современных норм отношений между государствами.
Другое дело, что вследствие разрыва связей в пространстве большой Европы, который пошёл по экспоненте после обострения ситуации на постсоветском пространстве с зимы-лета 2014 г., Руководство ЕС и коллективный Запад в целом стали, образно говоря, исполнять партии «техасского снайпера» – включилось ритуальное мышление, что усугублялось постмодернистской логикой игры представлений ведущих политиков . Такая политика не могла не привести к обострению противоречий при непродуманности общего плана и нелогичности конкретных действий и в ряде случаев складывалась парадоксальная ситуация, когда, образно говоря, хвост управляет собакой. Ведь уже в ходе ратификации договора Украины с ЕС в рамках Восточного партнёрства, во время консультативного референдума в Нидерландах, Еврокомиссия пошла на уточнения, что принятие Украины в ЕС не планируется в обозримом будущем, причём дискурс уточнений принял не вполне внятные формы . Но подобная мера уже не могла остановить конфликт. Регион попал в эпицентр глобального противостояния в европейской и мировой политике, рост энтропии в европейском пространстве принял неконтролируемый и лавинообразный характер.
Конфликт Европейского союза и России логичнее рассмотреть в аксиологической оптике – он очевидно просматривается на шкале ценностной, даже «цивилизационной привлекательности Брюсселя и Москвы» . Эти ценности были озвучены на заседании Евросовета в Копенгагене в июне 1993 г. , вследствие чего вошли как «Копенгагенские критерии вступления в Евросоюз» в правовое поле ЕС. Они основаны на уважении к фундаментальным правам человека в рамках социально ориентированных, экономически конкурентных обществ, гибко функционирующих институтов, верховенства закона . В Лиссабонском договоре, в развитие перечисленных выше принципов, подчёркнуто, что Копенгагенские критерии применяются с учётом «модернизационного потенциала “привилегированного взаимодействия” и сотрудничества с соседями» .
Западноевропейская шкала ценностей как производное суммы архетипов, лежащих в основе процессов формирования западноевропейской гражданской идентичности, основывается на положениях Копенгагенских критериев вступления в Евросоюз. Однако привлекательность единой Европы можно охарактеризовать прежде всего с позиций либерального европейского кредо и итогом либеральной эпохи в Европе длиной почти в 200 лет . И во внешних отношениях ЕС способствует продвижению ценностей и интересов Единой Европы, что декларировано в статье 3 . Отметим, кстати, что до последних лет ценностная модель Единой Европы находила отражение в паттернах политической культуры её граждан.
В контексте аксиологического подхода выделим ценностное ядро либеральной демократии: «Благо есть польза, а польза есть благо», но лишь в тесной связи с максимой Протагора из Абдер «Человек есть мера всех вещей», то есть сам человек несёт ответственность за свой выбор. ЕС основан «на ценностях уважения человеческой жизни и её фундаментальных прав, включая меньшинства» (Статья 2 Лиссабонского договора). Эти ценности являются общими для государств-членов в рамках либерального ЕС и характеризуются плюрализмом, справедливостью, солидарностью, а также толерантностью (метод Золотой середины) во взаимодействии с остальным миром . В аксиологическое измерение Евросоюза были включены: понимание суверенитета как проявление прежде всего народного суверенитета , свободы, трактуемой прежде всего как личная ответственность и уважение privacy, а справедливости — как соблюдения конкретных базовых прав граждан, но не абстрактной справедливости, даже диктуемой обстоятельствами непреодолимой силы. В основе осуществления власти лежат приоритет частного блага (частной пользы) по отношению к общему благу (общей пользе), разумное соотношение горизонтали и вертикали власти, низкий коэффициент джини – соотношение бедности и богатства в обществе при контроле за коррупционным показателем. И наконец, в Копенгагенских критериях акцентируется базовый принцип конкурентности: конкурентное общество, конкурентные прозрачные выборы, конкурентная экономика участия .
Важно принимать во внимание, что вплоть до середины первого десятилетия XXI в. преимущества либеральной системы выглядели очень привлекательными, «породив ожидание окончательного господства демократии» . Кстати сказать, известный российский аналитик А. Кортунов отметил, что целый ряд западных экспертов свидетельствуют о «дискредитации западной политики, основанной на ценностях» (курсив мой – С. К.) представителями Москвы и Пекина, поскольку «обе страны интерпретируют западную и, особенно, американскую политику поддержки демократии как прикрытие для продвижения геополитических интересов и нанесения ущерба своим противникам». Развивая эту мысль, эксперт подчеркнул, что, по мнению европейских и американских элит, политическая оппозиция в этих странах по существу есть итог гибридных войн, которые ведут эти авторитарные государства и трактуется ими как «продукт “западной инфильтрации” и одновременно как ее орудие» .
В любом случае, европейские аналитики недооценили фактор восприятия европейских либеральных ценностей сквозь зеркало российских традиций и исторического опыта России (и, к слову, настроения большей части населения стран постсоветского пространства). Практически полное отторжение властью и населением Российского государства либеральных ценностей, либерализма в целом, её теории и практики на всех этапах её истории, а особенно в последние годы, сделали невозможным принятие РФ ценностной системы и практического опыта европейских либеральных демократий. Очень вероятно, что значительная (и всё растущая) часть россиян почувствовала уже с последнего десятилетия ХХ в. отчуждение Запада (и своё отчуждение от Запада), определенную несовместимость с ним.
Другое дело, что сегодня, спустя почти 3 года с начала пандемии ковид-19, становится все очевиднее решительное ослабление ценностной привлекательности Европы и Запада в целом. Практическое осуществление борьбы с инфекцией, в том числе жесткое и принудительное осуществление мер сугубо медицинского характера, осуществляемых без согласия на то рядовых граждан, но отнюдь не только, вызвали к жизни волну постковидного синдрома. Некоторые российские эксперты уже отмечают это обстоятельство, причём с уточнением, что «пандемия обернулась цивилизационным кризисом, затронувшим все сферы жизни общества», что, в свою очередь, сместило представления о приоритете частного блага в направлении абсолютного приоритета общего блага. Развивая эту мысль, российский эксперт В.Е. Язькова проиллюстрировала на примере итальянского общества. Ведь, несмотря на протесты граждан, которые усмотрели в закрытии храмов ущемление религиозной свободы и нарушение ряда статей Конституции, не говоря уже о нарушении фундаментальных прав человека, в ходе борьбы с инфекцией провоцировалась инфодемия, а верующим католикам не удалось преодолеть обстоятельства непреодолимой силы, обусловленных пандемией («Бог хочет, чтобы все молились дома») .
Уточним, что, в частности, речь идёт об ущемлении фундаментальных прав человека, о неоправданном слежении, контроле, вмешательстве в его частную жизнь. Это проявилось в эксцессах политики вакцинации и ревакцинации, тщательном, нагнетании атмосферы страха, психологическом давлении и очевидно излишнем контроле за каждым гражданином в рамках соблюдения изоляции. В принципе, продуманный в деталях рациональный комплекс мер был безусловно необходим, и санитарные ограничения были оправданы в экстремальной ковидной ситуации. Однако степень вмешательства в privacy и ковидные паспорта настораживают многих граждан Единой Европы, не говоря о том, что раскручивание инфодемии уже спровоцировало у граждан Евросоюза устойчивый постковидный синдром. Очевидно также, что в результате злоупотреблений в практическом осуществлении карантинных мер и множественных ревакцинаций безусловно многократно нарушалось право на свободу, традиционно понимаемую в либеральном ключе исключительно как личная ответственность, а также приоритет частного блага, частной пользы, на практике подменяемой общим благом, общей пользой. Из этого следовали очевидное манипулирование населения, а также создание атмосферы паники (иногда искусственно). Неуважение к человеку, его правам обернулось в конечном счёте пренебрежением к таким базовым положениям либеральной демократии, заложенной в самую основу европейской ценностной модели, как восприятие гражданами свободы как их личной ответственности и подмена (искажение, сублимация) понятий «справедливость» и «ответственность», не говоря уже о несомненных выгодах пандемии для некоторых крупнейших фармацевтических компаний.
Ещё одним фактором – пусть опосредованным – обострения конфликта между Европой и Российской Федерацией становится сегодня новый всплеск популизма в Европейском пространстве, хотя этот тренд наметился в последние годы. Его суть состоит в том, что определённая и, как становится сегодня очевидным, растущая часть европейского мира вступила в полосу отчуждения от либерального кредо. То есть Европа (и мир) вступили в новый – традиционалистский и палеоконсервативный – политический цикл, когда авторитаризм кажется приемлемым (возможно, единственно приемлемым) способом воздействия на массы. Эта «реверсивная волна» демонстрирует откат от либеральной демократии и ее аксиологической модели в условиях серьёзного системного сбоя социально-политических, психологических и иных структур Европейского общества.
Реверсные движения, какими являются сегодня новые популисты, оказывают серьёзное воздействие на институциональные структуры и их кливаж в современных демократиях . А главное, они решительно усилили своё влияние в таких развитых европейских странах – кстати, основателях Единой Европы – как Германия, Франция и Италия, в особенности, по сравнению с результатами, продемонстрированными ими на выборах 2019 г. в Европарламент и на выборах 2018 г. в Италии. Тогда популистские партии показали высокий результат в Италии или Франции, но в целом все же не достигли ожидаемых результатов. На Президентских выборах 2022 г. Лидер французских популистов Марин Ле Пен вышла во второй тур, а в Италии на состоявшихся 24 сентября 2022 г. популистское движение «Братья Италии» одержало убедительную победу . Его лидер Джорджа Мелони получила право сформировать новое правительство «умиротворения», ориентированного, среди прочего, на осуждение энергетической политики и роста цен на электроэнергию. С 25 сентября Дж. Мелони начала цикл консультаций по формированию нового кабинета, куда планируется включить также представителей «Лиги» и его лидера М. Сальвини , пользующегося большой популярностью в социальных сетях ещё и в качестве блогера, хотя она уже озвучила свои сомнения относительно его включения в состав правительства .
Пакет предложений популистов прост и понятен в принципе: это традиционные здоровые семейные ценности, упрощённые решения политических, социальных, этических проблем, архаика в духе домостроя, ксенофобия и еврофобия, расизм и антисемитизм, гомофобия, манипулирование постковидным синдромом , меры поддержки маленького простого человека, «чистого народа» против «злой коррумпированной элиты» – так легче привлечь симпатии электората. Важно также отметить, что в конфликте ЕС-РФ представители нового популизма отнюдь не выражают намерения поддержать Единую Европу и политику солидарности ЕС и делают все возможное, чтобы дискредитировать этот до определённого времени успешный интеграционный проект.
Обобщая изложенное, следует с изрядной долей вероятности предположить, что усиление указанных тенденций привело Европу к отклонению от либерального мэйнстрима, к образованию трещин, изъянов, структурных мутаций в самой основе европейской либеральной традиции. Оставим в стороне глубинные причины такой политики: для этого необходим анализ таких категорий, как современный глобализм и постмодерн. В эпоху постмодерна мирополитические процессы принимают все более вероятностный характер и выражены в новой нормальности, где определяющими политическими моделями становятся игра представлений мировых игроков, изощрённый троллинг, информационный шум, постправда и конструирование симулякров . Обозначенные постмодернистские вызовы постепенно подтачивают самые основы западноевропейской гражданской идентичности. Но, как было показано выше, в ходе борьбы с пандемией были многократно нарушены аксиологические параметры привлекательности Европы, что резко усилило тенденцию к отказу от достижений в области уважения прав человека, коими заслуженно гордилась единая Европа во второй половине ХХ и на заре XXI в. – иначе говоря, дала трещину ценностная модель, лежащая в основе Welfare State и либеральной демократии . С учётом изложенных обстоятельств нельзя не отметить, что ценностная привлекательность Европы существенно снизилась, в том числе, для тех граждан на постсоветском пространстве, которые руководствуются принципом «Мы хотим в Европу» – в демократическую Европу.
Так старые политические, идейные, социокультурные процессы, транслируемые народами и их правительствами репертуары смыслов принимают иные, не всегда узнаваемые очертания. Так новые формы взаимной репрезентации образов европейского «Я» и российского «Другого» имплементируются сторонами, в результате отзеркаливания усложняются в вероятностном мире постмодерна и сталкиваются в ходе глобального конфликта сторон. Так цивилизационное противостояние коллективного «двухъядерного» Запада, столкновение хотя и ослабевших, но еще сохраняющих значимость аксиологических моделей срабатывает сегодня как распрямившаяся пружина и проявляется в диаметрально противоположных позициях в отношении украинского конфликтного узла, затянутого до предела в ходе осуществления политики западных стран по сближению Украины с ЕС и США. В частности, этот тренд выражен в беспрецедентно жёсткой тональности выступления Президента США Дж. Байдена на недавно завершившейся 77-й сессии Генеральной ассамблеи ООН и в поддержке высказанных им соображений рядом европейских представителей на Генассамблее, в частности, Франции.
Украинский конфликт в стадии его обострения стал провоцирующим фактором в расшатывании Евросоюза. Некоторые эксперты уже отмечают запущенные этим конфликтом процессы развития центробежных тенденций в ЕС и необходимость поиска альтернативных Евросоюзу моделей сплочения стран Единой Европы. Ведь эскалация украинского кризиса, исследуемого в оптике конфликта интересов России и евроатлантической цивилизации в последние месяцы, недели, дни, выражена предельно выпукло и уже обозначила следующий тренд: в условиях глобальных мирополитических процессов международные организации, созданные в рамках Ялтинско-Потсдамской системы, в том числе, ООН и Европейский союз, вступили в фазу структурного кризиса и попали в полосу турбулентности к концу первой четверти XXI столетия.
Изложенное позволяет озвучить позиции значительной части экспертного сообщества единой Европы: сегодня представители российских элит и значимая часть россиян вступили в жёсткую конфронтацию с евроатлантической цивилизацией и особенно со «слабой», поскольку излишне толерантной – «ничтожной» Европой, с её ценностной моделью или, как минимум, бросили ей перчатку. С другой стороны, и толерантность Западной Европы стала в последние месяцы постепенно сокращаться под влиянием последних событий, связанных с обострением украинского кризиса. На данный момент нет оснований говорить о сколько-нибудь заметном снижении градуса конфронтации России и коллективного Запада. Так к концу первой четверти XXI столетия ЕС оказался в позиции цугцванга в недоигранной партии на новой Великой шахматной доске, в то время как её оппоненты из Российского политикума стремятся нанести ей поражение уже в иной партии – играя в покер.

Keywords: The European Union, EU candidate status, global conflict of interests, Euro-Atlantic Union, Ukraine, Ukrainian crisis, Republic of Moldova, regional conflicts, Ukrainian knot, axiological dimension of the conflict, “new Eastern Europe”, “old Eastern Europe”, Copenhagen criteria, Accession criteria, Acquis communautaire, war of values, Euro-Atlantic community

© Право копирайта принадлежит Светлане Князевой - Лане Аллиной RESEARCHER SK LA
https://lana-allina.com/articles/
© а также ИНИОН РАН

Цитирование статьи в целом или частично возможно лишь с указанием ссылки на данный сайт или на сайт ИНИОН РАН

На моем сайте:

http://lana-allina.com

http://lana-allina.com/articles

http://lana-allina.com/articles/svetlanaknyazeva-lana-allina-com-lanaallina-eu-rf-relations-2023

На сайте ИНИОН РАН:

http://inion.ru/ru/about/news/predstavliaem-ocherednoi-vypusk-nauchnogo-biulletenia-evropeiskaia-bezopasnost-sobytiia-otcenki-prognozy-za-2022-g/

И в E-library

https://elibrary.ru/item.asp?id=49595963

© Knyazeva S.E. , 2022

Светлана Князева, доцент РГГУ

Князева С.Е.

• ПРОБЛЕМА ВСТУПЛЕНИЯ В ЕС БАЛКАНСКИХ СТРАН И

РАСШИРЕНИЯ ЕС В КОНТЕКСТЕ ЦЕННОСТНОЙ МОДЕЛИ

                  ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА

 Князева С.Е. Проблема вступления в ЕС балканских стран и расширения ЕС в контексте ценностной модели Европейского союза// Актуальные проблемы Европы. ИНИОН РАН. 2021. № 2. (DOI: 10.31249/ape/2021.02.08). С.176-193

Аннотация:

В статье рассматривается широкий комплекс проблем, связанных с безграничным расширением Европейского Союза, что позволяет поместить Балканы в контекст общеевропейского развития, прежде всего Европейского Союза, вступление в который является важнейшей целью постсоциалистических стран Балканского региона/Юго-Восточной Европы. Этот процесс, начавшийся еще в 1990-е годы, по всей вероятности, дошел сегодня до своей середины. Болгария, Румыния, пост-югославские государства Словения и Хорватия стали полноправными членами ЕС. Однако Сербия, Босния и Герцеговина, Черногория, Северная Македония и Албания все еще находятся на разных ступенях присоединения к европейскому сообществу. Это присоединение является логическим завершением процесса социальной, политической, экономической и правовой трансформации балканских стран, в котором весьма заинтересованы они сами, а также Евросоюз в целом как организация и отдельные входящие в него государства, исходя из соображений геополитики и геоэкономики. Однако присоединение к Европе (или возвращение в Европу) балканских государств с их авторитарным и социалистическим прошлым ХХ века включает в себя не только реформу экономической и политической системы, но и ставит важнейший вопрос – о совместимости ценностных моделей, который представляются мало совместимыми. В то время как в пространстве государств «отцов-основателей» ЕС идут процессы формирования западноевропейской корпоративной гражданской идентичности, в странах бывшей Восточной Европы, не исключая и Балканы, основной общественного сознания по-прежнему в значительной степени остается этническая идентичность. Автор рассматривает не только аксиологические, идейные и психологические аспекты присоединения постсоциалистических стран к ЕС, но также анализирует конкретные внешнеполитические проблемы и роль региональных международных организаций как в «европеизации» Балкан, так и в урегулировании все еще сохраняющих свою остроту этнических и межгосударственных конфликтов в регионе. Негативные тенденции, прежде всего – усиление популистских настроений и приход к власти отражающих эти настроения политиков, представляют собой вызовы и угрозы не только для Евросоюза, но и для России.

Ключевые слова: аксиологическая модель, ценностные ориентиры, Копенгагенские критерии, Мадридские критерии, Восточная Европа, Юго-Восточная Европа, Балканы, Западные Балканы, идентичности, многополярность, мировые игроки, баланс сил, Европейская цивилизация, гражданская иднтентичность, коллективная региональная идентичность, этническая идентичность

 Современный мировой порядок тяготеет к многополярности и характеризуется регулярным применением технологий ведения неклассической войны 2.0 в ходе развернутого в последнее десятилетие системного информационного конфликта. В контексте всплывающих, гибридных и кибер войн, а также proxy wars угроза ограниченного использования ядерного оружия даже в одностороннем (или многостороннем) порядке, рост неядерных и ядерных вооружений, развитие военных доктрин крупнейших государств, очаги гибридных войн, кибератаки — всё это значительно повышает вызовы, угрозы и риски для мирового сообщества, глобальных и региональных центров силы. Ведь конфликт, даже локальный (а таких много в современной мировой политике), может спонтанно перерасти в серьёзное противостояние и создать опасную своей непредсказуемостью ситуацию.
Мировая политика сегодня гораздо менее предсказуема, чем глобальный конфликт интересов двух сверхдержав и их сателлитов в биполярном мире в военно-политической, экономической и гуманитарной сфере. Тогда как миропорядок ХХI столетия многомерен – и развивается динамично и непредсказуемо. Игра политиков и представлений разворачивается на многих полях битв: экономическом, военно-стратегическом, финансово-экономическом, банковском и инвестиционном, геополитическом, дипломатическом, идеологическом, социокультурном, информационном, технократическом и т.д.» [Мировое комплексное регионоведение, 2017, С. 11, 13; Современные международные отношения, 1999]. И к тому же, как подчеркивает группа итальянских экспертов в области европейской и мировой политики, «мы находимся на этапе, отмеченном высокой степенью сложности и изменчивости международных отношений, резким усилением глобальной экономической конкуренции, иными моделями осуществления мировой власти, новыми измерениями, которые приобрели проблемы безопасности под тяжестью таких ограничений, как энергия или демография» [Rapporto 2020. Le scelte.., P. 3.]. Такая новая геополитическая реальность скорее должна быть определена как «новая “широкая война”» с участием как минимум нескольких игроков, по незаслуженно обойдённой вниманием формуле американского эксперта Р. Коэна, предложенной им в сентябре 2008 г. после августовской войны РФ с Грузией [Cohen...].

Современный Европейский Союз представляет собой глобальный центр силы современного миропорядка и вторую совокупную экономику мира: численность граждан составляет около 450 млн [Treccani; Данные по ВВП…], проживающих на территории площадью более 4 млн. кв. км. На основании Маастрихтского (февраль 1992 г). и Лиссабонского (декабрь 2007 г.) договоров ЕС квалифицируется как международная наднациональная и межправительственная организация.
В недавнем выступлении главы Совета ЕС Шарля Мишеля (декабрь 2020 г.) ситуация в ЕС определена как безусловно обнадеживающая [Report by President Charles Michel...]. Президент Евросовета подчеркнул, что в ходе последних регулярных встреч руководство в Брюсселе разработало краткосрочную и долгосрочную стратегию Союза, где – подчеркнём это – важное место занял регион Юго-Восточной Европы (Балкан) и Восточного Средиземноморья [Report by President Charles Michel…]. Этой проблеме был целиком посвящены и другие саммиты Евросовета, (в частности, октябрьский саммит 2020 г.).
    Эта проблема вписывается в стратегию Евросоюза, важное место в которой уделено принятию в ближайшее время таких документов, как: европейский бюджет, выработка конкретных направлений политики по климату и стандартов зеленого финансирования, что способствует экономическому росту, созданию рабочих мест и конкурентных преимуществ; конкретные меры по обузданию COVID-угрозы. [European Council. Multiannual financial framework…].
   На данный момент Евросоюз сохраняет решимость (и возможности) и далее позиционировать себя монолитным глобальным центром силы в мире. Но государства, регионы, ведущие мировые игроки, каковым, по нашему мнению, является Единая Европа, характеризуются сегодня не только (и даже не столько) экономической успешностью или политической стабильностью, но и фактором привлекательности, а степень этой привлекательности определяется стремлением целого ряда стран присоединиться к интеграционному проекту, инициированному Европейским Сообществом. Причём привлекательность единой Европы можно охарактеризовать прежде всего с позиций аксиологического измерения – своего рода зеркала ценностной модели Союза: во внешних отношениях ЕС способствует продвижению ценностей и интересов ЕС, что декларировано в статье 3 [Лиссабонский договор, ст. 3]. Отнюдь не случайно уже с момента возникновения Общего Рынка и создания Европейского Союза народы целого ряда государств старой Восточной Европы стремились вступить в ЕС.
  В контексте аксиологического подхода выделим ценностное ядро – и понятие «благо» в интерпретации Сократа: «Благо есть польза, а польза есть благо» [Эстетика Сократа]. Благо, польза, интерес — пересекающиеся, а где-то совпадающие понятия, вследствие чего приоритет частного блага по отношению к общему благу стал вектором либеральной политической культуры Европы. Протагор же из Абдер выразил идею «человек есть мера всех вещей», а значит, сам несёт ответственность за свой свободный выбор, и для него самого очевидно, что для него лучше — следовательно, едва ли целесообразно вмешательство в его privacy. [Протагор]. По крайней мере, идеи  софиста Протагора были именно таким образом восприняты в качестве гештальтов и с течением веков стали доминантными генами  западноевропейской идентичности. Это стало ещё одной приоритетом ценностной системы Западной Европы, наряду с наследием Pax Romana и особенно Pax Christiana, ещё более обозначившим ценность человеческой жизни.
  ЕС основан «на ценностях уважения человеческой жизни и достоинства, свободы, демократии, равенства, верховенства закона и уважения прав человеческой личности, включая права лиц, принадлежащих к меньшинствам» (Статья 2 Договора о Европейском Союзе) [Лиссабонский договор, ст. 2]. Эти ценности являются общими для государств-членов в рамках общества, характеризующегося плюрализмом, недискриминацией, терпимостью, справедливостью, солидарностью и равенством женщин и мужчин, гендерной терпимостью.
  Западноевропейская шкала ценностей как производное суммы архетипов легла в основу известных Копенгагенских критериев – Accession criteria (Acquis communautaire, июнь 1993 г.) — условия вступления в Евросоюз). Эта шкала ценностей включает в себя: рационализм и здравый смысл, приоритет частной пользы, совершенно определённым образом воспринятое понятие свободы как ответственности, достоинство человеческой личности, создание пространства свободы, а также восприятие безопасности как недопустимость нарушения внутреннего личного пространства и свободы граждан, на страже чего находятся институты ЕС; понимание суверенитета — прежде всего как проявления народного суверенитета, а справедливости — именно и только как соблюдения конкретных базовых прав граждан, но никак не абстрактной справедливости с позиции чьей бы то ни было выгоды, даже диктуемой обстоятельствами непреодолимой силы. Кроме того, в основе осуществления власти лежит разумное соотношение горизонтали и вертикали власти, консолидированное и конкурентное гражданское общество, низкий индекс (коэффициент) джини и связанный с ним низкий коррупционный показатель. И наконец, в Копенгагенских критериях акцентируется базовый принцип конкурентности: конкурентное общество, конкурентные прозрачные выборы, наконец, конкурентная экономика участия. [Копенгагенские критерии; Acquis communautaire...].
   Какие же новые внешние и внутренние угрозы нарушают стабильность и «единство в многообразии» как сущностную основу ЕС? Какие глобальные процессы современного миропорядка препятствуют нормальному функционированию Европейского Союза?

    В первую очередь необходимо указать на особенности современного миропорядка и международных отношений на этапе постмодерна . Постмодерн характеризуется, во-первых, отрицанием прогресса в международных отношениях, во-вторых, интерпретативной составляющей в экспертных оценках — т.е. всякое явление изначально включается в определенный социально-культурный контекст и становится не более чем общепринятым суждением, а не отражением объективной реальности. Во многих случаях в последние годы происходит отход от классической дипломатии в направлении девиантной дипломатии. Сущностной характеристикой постмодерна являются контроль, глобальный надзор и слежение, согласно версии его исследователя Джеймса Дер Дериана. Наконец, усиливается тенденция к анарходемократизму и сильной атомизации общества — кумулятивный эффект агностицизма, прагматизма и эклектизма последовательно снижает легитимность любой социальной и политической иерархии, уничтожает социальные лифты, противопоставляя этому «атомизированное» общество.
   Важными факторами мировой политики и осуществления власти внутри государств, глобальных и региональных объединений, международных организаций являются, по меткому выражению Ж. Бодрийяра, «эра тотальной симуляции», «теория-симулякр» как гиперреальность, имитация несуществующего, а также надзор за атомизированными массами [Бодрийяр, 2013, С. 6, 58; Бодрийяр, 2015, 31-32] с использованием IT-технологий, Big Data, цифровизации вплоть до возможности установления цифровой диктатуры в её мягком (или жестком) варианте [Планета Локдаун…].
   Изложенное позволяет сделать вывод о том, что установки и типологические характеристики постмодерна нарушают базовые представления граждан Западной Европы относительно их фундаментальных прав и свобод in toto. Между тем, как уже говорилось, аксиологическая модель, т.е. сумма гештальтов, доминантных генов, лежащих в основе находящейся в процессе формирования западноевропейской идентичности и нашедших непосредственное выражение в Копенгагенских критериях и Acquis communautaire, экстраполированных на все пространство Евросоюза в целом, подвергается в настоящее время серьезной угрозе в результате интервенции постмодернистских атак и невидимого таинственного волшебного вируса Covid-19 [Планета Локдаун…].
   Очевидно, что в эпоху постмодерна и международные отношения не всегда можно оценивать лишь с позиций политического идеализма, политического реализма, Real Politik. В новой системе координат мировой политики необходимо оценивать геополитическую ситуацию в мире с позиций социокультурного и аксиологического измерения [Валлерстайн, 2018, С. 103, 105; Современные международные отношения…], emotional studies, имагологического направления гуманитарного знания.
   Реконструкции образа ЕС, Европы (особенно Западной Европы) в других крупных государствах в контексте меняющейся ситуации в европейском пространстве позволяют уточнить представления о ситуации в самой Европе XXI вв. Следует учитывать эффект зеркала, безусловно возникающий у стороннего эксперта, однако именно отзеркаливание позволяет ЕС выявить не только сильные и слабые «точки» других крупных игроков, но и определить собственные уязвимые «точки». При этом исследование идентичности играет важнейшую роль в экспертных оценках единой Европы: речь идёт о возможности создания коллективного европейского зрительного образа «Я», его реконструкции, визуализации и репрезентации «Другому», что предполагает изучение видов, форм идентичности. Согласно констатации немецкого философа Эрика Эриксона, «эго-идентичность есть «тождественность «Я» самому себе», «самость»). [Эриксон, 1996, С. 11]. Приём индукции выводит на национальную идентичность: «тождественность народа самому себе», «народный дух-в-себе-и-для себя», «Дух народа», «Народный дух», – то есть самость .
   Очевидно, что в эпоху постмодерна и международные отношения не всегда можно оценивать лишь с позиций политического идеализма, политического реализма, Real Politik. В новой системе координат мировой политики необходимо оценивать геополитическую ситуацию в мире с позиций социокультурного и аксиологического измерения [Валлерстайн, 2018, С. 103, 105; Современные международные отношения…], emotional studies, имагологического направления гуманитарного знания.
  Реконструкцией идентичности может стать гражданская идентичность, основанная на человекоцентричности, инклюзивной модели развития инклюзивных институтов [Аджемоглу, Робинсон, 2017, С. 115-116, 211], на верховенстве закона. Изложенное выше даёт основания утверждать, что на Западе ЕС идут процессы формирования основы западноевропейской корпоративной гражданской идентичности в результате осознания своего единства, общих социокультурных факторов и практик и "самости", особенно если рассматривать эти процессы в контексте социального конструктивизма А. Вендта [Алексеева, 2014, С. 2-3]. С другой стороны, в контекстен взаимной репрезентации регионального (коллективного) западноевропейского "Я" коллективному Юго-Восточному "Другому", то внимательный анализ заставляет говорить о преобладании в Юго-Восточной и даже в Центрально-Восточной Европе иного вида идентичности — этнической идентичности (государственноцентричная модель, экстрактивная модель и преобладание экстрактивных институтов [Аджемоглу, Робинсон, 2017, С. 555, 563], родство по крови, почве). Стоит отметить и то, что процессы нациестроительства в западноевропейской модели социума происходили в контексте Nation State, отсутствовавшем или очень слабо проявившем себя на Востоке Европы.
  Сказанное может объяснить, почему многие государства на Востоке и Юго-Востоке Европы, пытаясь следовать западным социально-экономическим рецептам и политическим стандартам, начинают демонстративно апеллировать к традиционализму в противовес вестернизации . Старая Восточная Европа также воспринималась как «объект цивилизаторских усилий», однако в 2004-2013 гг. была интегрирована в Европейский Союз. Это бездонное расширение создаёт и сегодня много проблем в политике ЕС в результате столкновения «идентичностей» Западной и старой Восточной Европы – и эти проблемы разрастаются с непредсказуемой скоростью .
  Стоит подчеркнуть, что так называемая европейская идентичность, о которой сегодня пишут многие эксперты, едва ли существует даже к началу 20-х гг. ХХI в., после продолжительного европейского интеграционного эксперимента – и едва ли она может сложиться в обозримом будущем, если учитывать гражданскую идентичность стран Западной Европы и по большей части выраженную этническую идентичность стран старой Восточной Европы, мало совместимые (или вовсе несовместимые) до сих пор.
  Слабая совместимость Запада и Востока Европы именно на уровне идентичностей, без сомнения, стала одним из важнейших последствий бездонного расширения Евросоюза — начиная с пятого расширения в 2004 и шестого – в 2007 гг. И таким образом, учитывая институциональную слабость, совершенно разные ценностные системы, базовые представления, традиции населения стран старой Восточной Европы, а особенно Балканского региона, степень травмированности их исторического развития и османского наследия, поскольку роль травмы нельзя переоценить, следует констатировать несоответствие, неподготовленность к восприятию Копенгагенских критериев как аксиологической модели Евросоюза.
  Несомненно, что волны этого шторма, ставшего итогом этого безграничного расширения, ощущаются и сегодня: зоны повышенной турбулентности оказывают не менее пагубное воздействие на состояние стабильности в ЕС, чем миграционные волны, сотрясающие Евросоюз с конца 2014 г. Своеобразный и во многом непредвиденный эффект «усталости металла», последовавший в итоге расширения, способствует созданию зон нестабильности в пространстве ЕС – а в конечном счете снижает привлекательность Европейского Союза как безусловно уникального интеграционного проекта.
  Евросоюз в последние годы придаёт важное значение решению этой проблемы, но, ввиду невысокой эффективности Дублинской конвенции, а также версии Дублин-2.3 агентства Европейского союза по безопасности внешних границ Фронтекс, назвать их эффективными пока нельзя. С другой стороны, очевиден и негативный эффект столь множественных миграционных потоков в пространстве ЕС, особенно в контексте столкновения идентичностей (тем более в результате наплыва мигрантов из Ближнего Востока и Магриба), о чем говорилось выше. Представляется очевидным, что бездонное расширение Союза напрямую спровоцировало такие острые кризисные проявления, как усиление сепаратистских движений во многих странах ЕС, devolution и новый популизм. Особое беспокойство лидеров и граждан ЕС вызывает укрепление позиций новых популистов, особенно правых, паразитирующих на негативных итогах бездонного расширения за счёт Балкан и миграционных ups and downs и манипулирующих сознанием граждан ЕС. Они не снижают активности и после выборов в Европарламент (май 2019 г.) в Германии, Австрии, особенно Венгрии и Италии, и создают в Союзе условия турбулентности .
  Для стран ЕС и особенно для Италии – как страны Средиземноморского региона, ближайшего соседа балканских государств и одного из трёх ведущих игроков Евросоюза после завершения процесса Брекзита в 2020 г., — угрозы могут быть минимизированы при условии восстановления конкурентоспособности в послекризисный период и продвижения основных интересов и ценностей. Приоритеты национальной безопасности средиземноморских стран, прежде всего стабилизация кризисного региона — дуги, соединяющей Западные Балканы с большим Средиземноморьем, — следует рассматривать в совокупности с новыми приоритетами европейской политики. Стоит указать также на необходимость преодоления вызовов и угроз, возникающих в Европейском пространстве в связи с усилением нового популизма и сепаратизма, с одной стороны, и пропагандистскими лозунгами глобалистов, убеждающих граждан Европы о конце национального государства [Rapporto 2020. Le scelte..., 2020, P. 4].
  Очевидно, что проблема «Европа отечеств» или «Европа как отечество», поставленная на заре интеграционного проекта Сообщества в конце 40-х гг. прошлого века не имеет решения и на рубеже первой и второй четвертей XXI века.
  В числе приоритетов ЕС на данном этапе просматривается тенденция к расширению Европейского Союза именно в южном (юго-восточном) направлении и, в частности, на Балканах, с учётом новой «дуги нестабильности», протянувшейся от государств, находящихся в субрегионе бывшей Югославии (Косово) до Большого Ближнего Востока (Иран и Афганистан). Именно из этих областей и сегодня исходят угрозы и риски для безопасности ЕС: незаконный оборот наркотиков и оружия, транснациональная организованная преступность, торговля людьми, зашкаливающая коррупция, нелегальная иммиграция, международный терроризм, failed или fake states, — перечисленные угрозы частично исходят из Балканского региона, а частично проходят через Балканы (Rapporto 2020. Le scelte..., 2020, P. 3-4, 56-57].   Однако нельзя не упомянуть, что именно благодаря Адриатической инициативе, впоследствии инициированной Италией, удалось сдержать распространение черногорского и албанского криминала на её территории [Rapporto 2020. Le scelte..., 2020, P. 58].
   Очевидно, что и народы стран Западных Балкан заинтересованы в том, чтобы интегрироваться в европейское единое измерение, что способствовало бы преодолению последствий войн, автократических режимов, включению процессов внутриполитической стабильности и с течением времени способствовало бы созданию эффективных институциональных систем, прежде всего, правосудия и верховенства закона, избежать усиления сепаратизма, национализма, роста популизма на Балканах, особенно в Сербии и в некоторых еще не консолидированных государствах, таких как БиГ и Республика Северная Македония, а также содействовать социально-экономическому развитию Балканского региона (Rapporto 2020. Le scelte.., P. 57). К тому же иначе они уже сегодня оказываются в зоне нестабильности и угроз стать объектом геополитических амбиций ревизионистских государств Большого Черноморья и Восточного Средиземноморья.
   Регион Средиземноморья претерпел в последние годы значительные изменения, которые делают его особенно перспективным. Этому способствуют Барселонский процесс и политика соседства, основанная на перспективе экономической интеграции региона в целом и на политико-регулирующем подходе этих стран к европейским стандартам. (Rapporto 2020. Le scelte..., P.60). Программы Союза для Средиземноморья (2008 г.) в рамках Барселонского процесса (с 1995-1997 г.), безусловно способствуют расширению сотрудничества средиземноморских стран ЕС и кандидатов в члены Евросоюза.
[Rapporto 2020. Le scelte..., P. 61, 66).
   В ближайшие годы стратегические приоритеты ЕС и Италии в области региональной безопасности скорее всего будут направлены на стабилизацию и процессы интеграции в зоне Балкан и Юго-Восточной Европы в целом. Следует учитывать не разрешенные до сегодняшнего дня этнополитические конфликты в этой зоне институциональной нестабильности после распада Югославии. Италия является первым торговым партнером Сербии, Албании , важнейшим торговым партнером Косово и вторым по величине импортером и экспортером Словении .
  Укрепление двустороннего стратегического партнерства Италии с Сербией и Албанией и диалог с этими двумя странами, инициированный с 2015 г., свидетельствует об интенсивности отношений между Италией и странами региона [Summit di Trieste dei Balcani Occidentali. Dichiarazione…]. Вообще, следует отметить, что ещё с середины нулевых годов МИД Италии уделяет пристальное внимание двусторонним связям Страны с Западными Балканами [Rapporti bilaterali Italia-Balcani…], активно продвигая инициативы руководства в Брюсселе в переговорном процессе о присоединении к ЕС не только Албании, но и Черногории (в 2012 г.), Сербии (в 2013 г.) . Важно подчеркнуть, что начиная с середины 2018 г. и особенно с осени 2020 г. интенсифицировались переговоры с Албанией и Северной Македонией о членстве в Евросоюзе. В частности, конкретные направления интеграции этих стран в ЕС изложены в «Документе по расширению ЕС в конкретной связи с переговорами о вступлении Албании и Республики Северная Македония» [Video conference of European affairs...]. При этом высокие договаривающиеся стороны ссылаются на резолюцию, принятую по этому вопросу в Брюсселе 25 марта 2020 года [Council of the EU. General Affairs Council. Council Conclusions…].
   Определение статуса Косово (февраль 2008 г.) и контроль над далекой от стабильности ситуации в Боснии и Герцеговине могли бы инициировать процессы стабилизации в регионе в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Тем более что после событий в Косово Италия объявила Балканы зоной своей «ответственности» в рамках НАТО и поддерживает процесс безопасности и стабильности в регионе посредством участия в группе неформального диалога на Балканах "QUINT" вместе с США, Великобританией, Францией и Германией, поскольку отношения с регионом представляют стратегически важное направление в итальянской внешней политике. Очевидно, что цель этой инициативы — поощрять европейский путь Балканских стран. Руководство Италии внимательно относится к региональному измерению деятельности в области развития, в том числе благодаря активному участию в INCE (Центральноевропейская инициатива) и IAI (Адриатико-Ионическая инициатива) .
   Таким образом, в настоящее время очевиден последовательно проводимый Руководством Евросоюза курс на постепенную интеграцию Албании, Республики Северная Македония, Боснии и Герцеговины, а в перспективе Сербии и Косово в НАТО и Европейский Союз исходя из стратегических интересов ЕС. В дополнение к действиям по перезапуску Адриатико-Ионической инициативы и Центральноевропейской инициативы Италия ещё в ноябре 2014 г., во время председательства в Совете ЕС, способствовала продвижению Стратегии ЕС для Адриатико-Ионического региона, а также, как уже отмечалось выше, возобновлению переговоров о вступлении в ЕС Сербии, Албании и Республики Северная Македония, а затем они стали регулярно происходить в течение последних двух лет начиная с осени 2018 г. Но столь же очевидна необходимость более продуманной политики всех стран ЕС, а также ООН и НАТО, осуществляемой с целью минимизировать вышеизложенные вызовы, угрозы и риски. При этом стоит учитывать, во-первых, определённое смещение ракурса в геополитических ориентирах США в Средиземном море, а также последовательно проводимый курс руководства России на расширение своего присутствия в регионе, которое оно считает зоной традиционного (и привилегированного) влияния. Сегодня это проявляется в осуществлении энергетической политики РФ, ростом прямых инвестиций в регион и, наконец, в увеличении числа межгосударственных и межправительственных контактов, обусловленных (в известной степени демонстративно) культурной и религиозной близостью, в частности, с Сербией [Rapporto 2020. Le scelte.., P. 57].
   Именно в этом ракурсе следует рассматривать визиты Сергея Лаврова 14-15 декабря 2020 г. в Сербию, страну – традиционного партнера РФ. Вызывает определенное недоумение и декларация С. Лаврова, который (в конце октября) выразил озабоченность в связи с ускорением, по его мнению, «дезинтеграционных процессов в ЕС» [Глава МИД Сербии высоко оценил...]. А в ходе визита в Хорватию (16.12.2020), кстати, впервые за 16 лет, и известного охлаждения отношений РФ после вступления Хорватии в НАТО (2009 г.) состоялись переговоры С. Лаврова с министром иностранных и европейских дел Хорватии Горданом Грличем-Радманом, квалифицируемые Российским внешнеполитическим ведомством в целом как успешные. Правда, были отмечены противоречия сторон по уточнению Дейтонских соглашений по Боснии и Герцеговине в 25-ю годовщину их заключения — и недвусмысленная резолюция Лаврова, что соглашение о мире в БиГ не нуждается в пересмотре [Юранец А. «Осталось мало не-Натовских…].
   Что касается отношений с Евросоюзом в контексте политики его расширения на Балканах, МИД РФ в последние месяцы 2020 г. недвусмысленно (в том числе, в интервью С.В. Лаврова хорватской газете «Вечерни Лист») на «неспособность Евросоюза адекватно оценивать ситуацию в мире», на «деградацию отношений России и ЕС», а также на «пагубную политику Союза, ведущую к его “маргинализации”» и к угрозе «стать одной из арен американо-китайской конкуренции» [Заквасин, Комарова. «Неадекватно оценивают"...]. Таким образом, очевидно, что стремление Балканского региона к интеграции с ЕС встречает непонимание и вызывает раздражение руководства РФ, с учётом снижения влияния России в регионе Юго-Восточной Европы .
   Не стоит забывать, сколь сильное раздражение вызывали у руководства РФ волны расширения ЕС за счёт старой Восточной Европы с самого начала XXI в. При этом инициатива вступления в Евросоюз принадлежала отнюдь не руководству ЕС, а именно государствам бывшей Восточной Европы. И призыв первого президента Чехословакии Вацлава Гавела «Назад, в Европу…», недвусмысленно озвученный им уже в конце 80-х-начале 90-х гг., отразил стремление этих стран к «возврату в Европу», с чем их лидеры и большинство населения связывали надежды «на лучшую жизнь и на искоренение негативных черт авторитарных и тоталитарных режимов» [Юго-Восточная Европа в эпоху.., 2007, С. 276-277]. А после ликвидации Варшавского Договора в начале июня 1991 г. последовал призыв того же Гавела «не потерять исторический шанс обновления Средней Европы, политического феномена, который будет приближаться к Западной Европе» [Вишеградская Европа, 2010, С.120]. Между тем Евросоюз встал перед крайне сложной задачей налаживания взаимодействия со странами, стремившимися к «возврату в Европу».
Изложенное позволяет с высокой степенью вероятности констатировать дальнейшее сползание взаимодействия ЕС-РФ к уровню информационной войны. Но возникновение новых разделительных линий и железного занавеса чревато новыми угрозами как для России, так и для Евросоюза — и для всей системы европейской и международной безопасности. И эти угрозы уже сегодня представляют ещё бóльшую опасность для Евросоюза своей непредсказуемостью.

Литература
Аджемоглу Д., Робинсон Дж.-А. Почему одни страны богатые, а другие бедные. Происхождение власти, процветания и нищеты. М., 2017. 693 с.
Алексеева Т.А. Мыслить конструктивистски: открывая многоголосый мир. // Сравнительная политика 1 (14) 2014. С. 1-18. \
См. также на сайте comparativepolitics.org [Электронный ресурс] Режим доступа:
https://www.comparativepolitics.org/jour/article/viewFile/55/64 (дата обращения 15.10.2020).
Валлерстайн И. После либерализма. М., 2018. 264 c.
Вишеградская Европа: откуда и куда? Два десятилетия по пути реформ в Венгрии, Польше, Словакии и Чехии. М., 2010. 563 c.
Глава МИД Сербии высоко оценил сотрудничество с Россией. 15.12.2020.
Режим доступа: https://ria.ru/20201215/serbiya-1589375310.html (дата обращения 15.10.2020).
Гроппо, Б. Как быть с «темным» историческим прошлым. Режим доступа:
https://m.polit.ru/article/2005/02/25/groppo/ Дата обращения 22.09.2020).
Данные по ВВП Европейского Союза.
Режим доступа: https://take-profit.org/statistics/gdp/european-union/ Дата обращения 05.01.2021).
Документ по расширению ЕС в конкретной связи с переговорами о вступлении Албании и Республики Северная Македония. – Режим доступа:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Дата обращения 11.12.2020.
Заквасин А., Комарова Е. «Неадекватно оценивают ситуацию»: почему санкционная политика ЕС в отношении России зашла в тупик.
Режим доступа: https://russian.rt.com/world/article/796897-lavrov-sankcii-evropa-navalnyi (дата обращения 17.12.2020).
Копенгагенские (Мадридские) критерии (июнь 1993 г.) - Accession criteria (Copenhagen criteria) и Acquis communautaire —
Режим доступа: https://eur-lex.europa.eu/summary/glossary/accession_criteria_copenhague.html (дата обращения 16.10.2020).]
Лиссабонский договор. Договор о Европейском Союзе (Маастрихт, 7 февраля 1992 г.) (в редакции Лиссабонского договора 2007 г.). Режим доступа: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ Дата обращения 15.11.2020].
Лиссабонский договор. Договор о Европейском Союзе (Маастрихт, 7 февраля 1992 г.) (в редакции Лиссабонского договора 2007 г.). Статья 2. – Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru/2566557/#ixzz6jGjmALCL Режим доступа: http://base.garant.ru/2566557/741609f9002bd54a24e5c49cb5af953b/ Дата обращения 15.11.2020).
Лиссабонский договор. Договор о Европейском Союзе (Маастрихт, 7 февраля 1992 г.) (в редакции Лиссабонского договора 2007 г.). Статья 3. – Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru/2566557/#ixzz6jGjmALCL Режим доступа: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ Дата обращения 15.11.2020).
Лиссабонский договор, изменяющий Договор о Европейском Союзе и Договор об учреждении Европейского Сообщества (Лиссабон, 13 декабря 2007 г.) Режим доступа: http://eulaw.ru/treaties/lisbon] Дата обращения 15.11.2020).
Мировое комплексное регионоведение. T. IV. М., 2017. 598 c.
Перепелица Г. Восточная Европа как эпицентр геополитического соперничества. – В сб.: Wschód Europy / Studia Humanistyczno-Społeczne 2017 / 3, 2. // Pobrane z czasopisma Wschód Europy 30/08/2020. С. 1-13; С. 2-3.
Режим доступа: http://cejsh.icm.edu.pl/cejsh/element/bwmeta1.element.ojs-doi-10_17951_we_2017_3_2_53/c/7562-5345.pdf (дата обращения 10.01.2021).
Протагор. Режим доступа: http://hrono.ru/biograf/bio_p/protagor.php Дата обращения 05.01.2021);
Протагор. Режим доступа: http://khanograf.ru/arte/Протагор,_артефакты_(Натур-философия_натур) Дата обращения 07.01.2021).
Сергей Лавров провел альтернативные переговоры для Германии. Глава МИД РФ встретился с немецкими оппозиционными депутатами. // Коммерсант, 08.12.2020. —Режим доступа: https://www.kommersant.ru/doc/4604817 Дата обращения 10.12.2020).
Современные международные отношения М., 1999. 584 c
Режим доступа: https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/tork/intro.php (дата обращения 15.12.2020).
Тренин Д., Россия и Новая Восточная Европа. ПОЛИТ.РУ, 22 апреля 2010.
Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М., 1996. 364 c.
Режим доступа: https://readli.net/chitat-online/?b=375522&pg=1 Дата обращения 15.09.2020.
Эстетика Сократа.
Режим доступа: https://esthetiks.ru/estetika-sokrata.html Дата обращения 25.12.2020)].
Юго-Восточная Европа в эпоху кардинальных перемен. Старый Свет — Новые времена. Ответственный редактор монографии д.и.н. А.А. Язькова. — М.: Весь Мир, 2007. 352 c.
Юранец А. «Осталось мало не-Натовских стран». Как Лавров съездил на Балканы. Сергей Лавров впервые за 16 лет посетил Хорватию. – Газета-ru. 16.12.2020.
Режим доступа: https://www.gazeta.ru/politics/2020/12/16_a_13402406.shtml Дата обращения 17.12.2020).
Cohen R. NATO’s Disastrous Georgian Fudge. — Режим доступа: https://www.nytimes.com/2008/09/01/opinion/01cohen.html?_r=1&hp&oref=slogin Дата обращения 27.12.2020).
Council of the EU. General Affairs Council. Council Conclusions on Enlargement and Stabilisation and Association Process. The Republic of North Macedonia and the Republic of Albania (Резолюция, принятая в Брюсселе 25.03.2020 года). — Режим доступа: https://data.consilium.europa.eu/doc/document/ST-7002-2020-INIT/en/pdf Дата обращения 10.01.2021).
European Council. Council of the European Union. Multiannual financial framework for 2021-2027 adopted. Режим доступа: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/17/multiannual-financial-framework-for-2021-2027-dopted/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Multiannual+financial+framework+for+2021-2027+adopted Дата обращения 29.12.2020).
Режим доступа: http://eulaw.ru/treaties/lisbon (дата обращения 15.12.2020);
Rapporti bilaterali Italia-Balcani. 2007-05-03. — На сайте esteri.it/mae/it/ [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.esteri.it/mae/it/politica_estera/aree_geografiche/europa/balcani Дата обращения 29.11.2020).
Rapporto 2020. Le scelte di politica estera. (Unità di analisi e di programmazione. Gruppo di riflessione strategica). S/l., 2020. 102 P.
Report by President Charles Michel at the European Parliament on the European Council of 10 and 11 December 2020. European Council. Council of the European Union. — На сайте consilium.europa.eu [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/16/report-by-president-charles-michel-at-the-european-parliament-on-the-european-council-of-10-and-11-december-2020/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Report+by+President+Charles+Michel+at+the+European+Parliament+on+the+European+Council+of+10+and+11+December+2020 Дата обращения: 16.12.2020).
Summit di Trieste dei Balcani Occidentali. Dichiarazione della Presidenza italiana 2017-07-12. Data:12/07/2017. Режим доступа: https://www.esteri.it/mae/it/sala_stampa/archivionotizie/approfondimenti/trieste-western-balkan-summit-declaration.html Дата обращения 15.12.2020.
Treccani, Enciclopedia on line. — На сайте treccani.it [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ (дата обращения 05.01.2021); https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea_%28Lessico-del-XXI-Secolo%29/ Дата обращения 05.01.2021);
Unione Europea. - In: Treccani, Enciclopedia on line. — На сайте treccani.it [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ Дата обращения 05.01.2021).
Video conference of European affairs ministers, 17 November 2020. Документ по расширению ЕС в конкретной связи с переговорами о вступлении Албании и Республики Северная Македония. — На сайте consilium.europa.eu [Электронный ресурс] Режим доступа:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Дата обращения 11.12.2020).

References
Accession criteria (Copenhagen criteria) и Acquis communautaire (Kopengagenskie-madridskie-kriterii-iyun-1993-g)
Режим доступа: https://eur-lex.europa.eu/summary/glossary/accession_criteria_copenhague.html (дата обращения 16.10.2020).
Acemoglu D., Robinson J.-A. Why are some countries rich and others poor. The origin of power, prosperity and poverty. /Adzhemoglu D., Robinson J.-A. Pochemu-odni-strany-bogatye-a-drugie-bednye-proiskhozhdenie-vlasti-procvetaniya-i-nishchety). Moscow, 2017.693 p.
Alekseeva T.A. Thinking Constructivist: Discovering a Polyphonic World. // Comparative politics 1 (14) / 2014. Article. S. 1-18. S. 2-3. (Аlekseeva T.A. Myslit-konstruktivistski-otkryvaya-mnogogolosyi-mir-sravnitelnaya-politika-1-14-2014-statya-s-1-18)- Access mode: https://www.comparativepolitics.org/jour/article/viewFile/55/64 Date of access 15.10.2020).
European Council. Council of the European Union. Multiannual financial framework for 2021-2027 adopted. Access mode: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/17/multiannual-financial-framework-for-2021-2027-adopted/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Multiannual+financial+framework+for+2021-2027+adopted Date of access 29.12.2020.
Erickson E. Identity: youth and crisis. (Ehrikson E. Identichnost-yunost-i-krizis) Moscow, 1996. 364 pp.
See also on the website readli.net [Electronic resource] Access mode: https://readli.net/chitat-online/?b= 375522 & pg = 1 (Date of treatment 09/15/2020).European Union GDP data. - On the website take-profit.org [Electronic resource] Access mode: https://take-profit.org/statistics/gdp/european-union/ (Date of access 01.05.2021.
EU enlargement document in specific connection with the accession negotiations of Albania and the Republic of North Macedonia. (Dokument-po-rasshireniyu-es-v-konkretnoj-svyazi-s-peregovorami-o-vstuplenii-albanii-i-respubliki-severnaya-makedoniya) - Access mode:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Date accessed 12.11.2020.
European Union GDP data (Dannye-po-vvp-evropejskogo-soyuza). Access mode: https://take-profit.org/statistics/gdp/european-union/ Date of access: 01.05.2021.
Groppo, B. How to deal with the "dark" historical past. (Groppo B. Kak-byt-s-temnym-istoricheskim-proshlym) Lecture on the site polit.ru Access mode:
https://m.polit.ru/article/2005/02/25/groppo/ (date of access 09.22.2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007) (Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g.)- Access mode: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ Date of access 15.11 .2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007). Article 2. Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g Statya 2. Access mode: http://base.garant.ru/2566557/741609f9002bd54a24e5c49cb5af953b/ Date of access 11/15/2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007). Article 3. (Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g. Statya 3) - Access mode: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ (date of treatment 11/15/2020).
Lisbon Treaty Amending the Treaty on the European Union and the Treaty Establishing the European Community (Lisbon, December 13, 2007) (Lissabonskij-dogovor-izmenyayushchij-dogovor-o-evropejskom-soyuze-i-dogovor-ob-uchrezhdenii-evropejskogo-soobshchestva-lissabon-13-dekabrya-2007-g) Access mode: http://eulaw.ru/treaties/lisbon] Date of access 11.15.2020.
Modern international relations (Sovremennye-mezhdunarodnye-otnosheniya) // Pod. ed. A.V. Torkunov. - M .: "Russian political encyclopedia" (ROSSPEN), 1999. 584 C. - On the gumer.info website [Electronic resource] Access mode: https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/tork/intro.php (date of treatment 12.15.2020.
Perepelitsa G. Eastern Europe as the epicenter of geopolitical rivalry. (Perepelica G. Vostochnaya-evropa-kak-ehpicentr-geopoliticheskogo-sopernichestva) In Sat: Wschód Europy / Studia Humanistyczno-Społeczne 2017/3, 2. // Pobrane z czasopisma Wschód Europy 30.08.2020. S. 1-13. Access mode: http://cejsh.icm.edu.pl/cejsh/element/bwmeta1.element.ojs-doi-10_17951_we_2017_3_2_53/c/7562-5345.pdf Date of access: 10.01.2021.
Planet Lockdown. The world will no longer be the same.(Planeta-lokdaun-mir-uzhe-ne-budet-takim-kak-prezhde)
Access mode:http://www.facebook.com/story.php?story_fbid=4367483683265209&id=101849258149862&scmts=scwspsdd Date of access: 10.01.2021.
Protagoras. Access mode: http://hrono.ru/biograf/bio_p/protagor.php Date of access: 01.05.2021
Protagoras. Access mode: http://khanograf.ru/arte/Protagoras,_artefacts_(natural-philosophy_natures) Date of access: 07.01.2021.
Rapporti bilaterali Italia-Balcani. 2007-05-03. — На сайте esteri.it/mae/it/ [Электронный ресурс] Access mode: https://www.esteri.it/mae/it/politica_estera/aree_geografiche/europa/balcani Date of access: 29.11.2020.
Rapporto 2020. Le scelte di politica estera. (Unità di analisi e di programmazione. Gruppo di riflessione strategica). S/l., 2020. 102 P.
Report by President Charles Michel at the European Parliament on the European Council of 10 and 11 December 2020. European Council. Council of the European Union. Access mode: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/16/report-by-president-charles-michel-at-the-european-parliament-on-the-european-council-of-10-and-11-december-2020/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Report+by+President+Charles+Michel+at+the+European+Parliament+on+the+European+Council+of+10+and+11+December+2020 Date of access: 16.12.2020.
The Serbian Foreign Minister praised the cooperation with Russia. (Glava-mid-serbii-vysoko-ocenil-sotrudnichestvo-s-rossiej) 12/15/2020. - On the website ria.ru [Electronic resource] Access mode: https://ria.ru/20201215/serbiya-1589375310.html Date of access 10.15.2020.
Sergey Lavrov conducted alternative negotiations for Germany. The Russian Foreign Minister met with German opposition deputies. (Sergej-Lavrov-provel-alternativnye-peregovory-dlya-germanii-glava-mid-rf-vstretilsya-s-nemeckimi-oppozicionnymi-deputatami) // Kommersant, 12/08/2020. - Access mode: https://www.kommersant.ru/doc/4604817 Date of access: 10.12.2020.
Socrates' aesthetics. (Ehstetika-Sokrata) - On the website esthetiks.ru [Electronic resource] Access mode: https://esthetiks.ru/estetika-sokrata.html Date of access 12.25.2020.
Southeast Europe in an era of dramatic change. (Yugo-vostochnaya-evropa-v-ehpohu-kardinalnyh-peremen. Staryj-svet-novye-vremena) - M., 2007. 352 p.
Summit di Trieste dei Balcani Occidentali. Dichiarazione della Presidenza italiana
2017-07-12. Data:12/07/2017. Access mode https://www.esteri.it/mae/it/sala_stampa/archivionotizie/approfondimenti/trieste-western-balkan-summit-declaration.html Date of access: 15.12.2020.
Trenin, D. Russia and New Eastern Europe. (Trenin D. Rossiya-i-novaya-vostochnaya-evropa), POLIT.RU, 22 April 2010.
Treccani, Enciclopedia on line. Access mode https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ (дата обращения 05.01.2021); https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea_%28Lessico-del-XXI-Secolo%29/ Date of access: 05.01.2021);
Unione Europea. - In: Treccani, Enciclopedia on line. Access mode: https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ Date of access: 05.01.2021.
Wallerstein I. After Liberalism. (Vallerstajn I.Posle-liberalizma) - Moscow, 2018. 264 pp.
Visegrad Europe: Where and Where From? Two decades on the path of reforms in Hungary, Poland, Slovakia and the Czech Republic. (vishegradskaya-evropa-otkuda-i-kuda-dva-desyatiletiya-po-puti-reform-v-vengrii-polshe-slovakii-i-chekhii). Moscow, 2010. 563 p.
Video conference of European affairs ministers, 17 November 2020. Документ по расширению ЕС в конкретной связи с переговорами о вступлении Албании и Республики Северная Македония. — Access mode:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Date of access: 11.12.2020).
World complex regional studies. (Mirovoe-kompleksnoe-regionovedenie). Vol. IV. M, 2017. 598 pp.
Yuranets A. “There are few non-NATO countries left”. How Lavrov went to the Balkans. Sergey Lavrov visited Croatia for the first time in 16 years. - Newspaper-ru, 12/16/2020. - On the website gazeta.ru [Electronic resource] Access mode: https://www.gazeta.ru/politics/2020/12/16_a_13402406.shtml Date of access 17.12.2020.
Zakvasin A., Komarova E. “They assess the situation inadequately”: why the EU sanctions policy towards Russia has reached a dead end. (Zakvasin A., Komarova E. Neadekvatno-ocenivayut-situaciyu-pochemu-sankcionnaya-politika-es-v-otnoshenii-rossii-zashla-v-tupik).
Access mode: https://russian.rt.com/world/article/796897-lavrov-sankcii-evropa-navalnyi (date of treatment 12/17/2020).

References
Accession criteria (Copenhagen criteria) и Acquis communautaire (Kopengagenskie-madridskie-kriterii-iyun-1993-g)
Режим доступа: https://eur-lex.europa.eu/summary/glossary/accession_criteria_copenhague.html (дата обращения 16.10.2020).
Acemoglu D., Robinson J.-A. Why are some countries rich and others poor. The origin of power, prosperity and poverty. /Adzhemoglu D., Robinson J.-A. Pochemu-odni-strany-bogatye-a-drugie-bednye-proiskhozhdenie-vlasti-procvetaniya-i-nishchety). Moscow, 2017.693 p.
Alekseeva T.A. Thinking Constructivist: Discovering a Polyphonic World. // Comparative politics 1 (14) / 2014. Article. S. 1-18. S. 2-3. (Аlekseeva T.A. Myslit-konstruktivistski-otkryvaya-mnogogolosyi-mir-sravnitelnaya-politika-1-14-2014-statya-s-1-18)- Access mode: https://www.comparativepolitics.org/jour/article/viewFile/55/64 Date of access 15.10.2020).
Baudrillard J. Simulacra and Simulations. (Bodrijyar J. Simulyakry-i-simulyacii) - M .: Publishing house "POSTUM", 2015. (Technology of freedom). 240 s.
Baudrillard J. Simulacra and simulation. (Bodrijyar J. Ssimulyakry-i-simulyaciiz). - Tula, 2013. 204 p.
European Council. Council of the European Union. Multiannual financial framework for 2021-2027 adopted. Access mode: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/17/multiannual-financial-framework-for-2021-2027-adopted/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Multiannual+financial+framework+for+2021-2027+adopted Date of access 29.12.2020.
Erickson E. Identity: youth and crisis. (Ehrikson E. Identichnost-yunost-i-krizis) Moscow, 1996. 364 pp.
See also on the website readli.net [Electronic resource] Access mode: https://readli.net/chitat-online/?b= 375522 & pg = 1 (Date of treatment 09/15/2020).European Union GDP data. - On the website take-profit.org [Electronic resource] Access mode: https://take-profit.org/statistics/gdp/european-union/ (Date of access 01.05.2021.
EU enlargement document in specific connection with the accession negotiations of Albania and the Republic of North Macedonia. (Dokument-po-rasshireniyu-es-v-konkretnoj-svyazi-s-peregovorami-o-vstuplenii-albanii-i-respubliki-severnaya-makedoniya) - Access mode:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Date accessed 12.11.2020.
European Union GDP data (Dannye-po-vvp-evropejskogo-soyuza). Access mode: https://take-profit.org/statistics/gdp/european-union/ Date of access: 01.05.2021.
Groppo, B. How to deal with the "dark" historical past. (Groppo B. Kak-byt-s-temnym-istoricheskim-proshlym) Lecture on the site polit.ru Access mode:
https://m.polit.ru/article/2005/02/25/groppo/ (date of access 09.22.2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007) (Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g.)- Access mode: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ Date of access 15.11 .2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007). Article 2. Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g Statya 2. Access mode: http://base.garant.ru/2566557/741609f9002bd54a24e5c49cb5af953b/ Date of access 11/15/2020.
Lisbon Treaty. Treaty on European Union (Maastricht, 7 February 1992) (as amended by the Lisbon Treaty 2007). Article 3. (Lissabonskij-dogovor-dogovor-o-evropejskom-soyuze-maastriht-7-fevralya-1992-g-v-redakcii-lissabonskogo-dogovora-2007-g. Statya 3) - Access mode: http://base.garant.ru/2566557/5ac206a89ea76855804609cd950fcaf7/ (date of treatment 11/15/2020).
Lisbon Treaty Amending the Treaty on the European Union and the Treaty Establishing the European Community (Lisbon, December 13, 2007) (Lissabonskij-dogovor-izmenyayushchij-dogovor-o-evropejskom-soyuze-i-dogovor-ob-uchrezhdenii-evropejskogo-soobshchestva-lissabon-13-dekabrya-2007-g) Access mode: http://eulaw.ru/treaties/lisbon] Date of access 11.15.2020.
Modern international relations (Sovremennye-mezhdunarodnye-otnosheniya) // Pod. ed. A.V. Torkunov. - M .: "Russian political encyclopedia" (ROSSPEN), 1999. 584 C. - On the gumer.info website [Electronic resource] Access mode: https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/tork/intro.php (date of treatment 12.15.2020.
Perepelitsa G. Eastern Europe as the epicenter of geopolitical rivalry. (Perepelica G. Vostochnaya-evropa-kak-ehpicentr-geopoliticheskogo-sopernichestva) In Sat: Wschód Europy / Studia Humanistyczno-Społeczne 2017/3, 2. // Pobrane z czasopisma Wschód Europy 30.08.2020. S. 1-13. Access mode: http://cejsh.icm.edu.pl/cejsh/element/bwmeta1.element.ojs-doi-10_17951_we_2017_3_2_53/c/7562-5345.pdf Date of access: 10.01.2021.
Planet Lockdown. The world will no longer be the same.(Planeta-lokdaun-mir-uzhe-ne-budet-takim-kak-prezhde)
Accessmode:http://www.facebook.com/story.php?story_fbid=4367483683265209&id=101849258149862&scmts=scwspsdd Date of access: 10.01.2021.
Protagoras. Access mode: http://hrono.ru/biograf/bio_p/protagor.php Date of access: 01.05.2021
Protagoras. Access mode: http://khanograf.ru/arte/Protagoras,_artefacts_(natural-philosophy_natures) Date of access: 07.01.2021.
Rapporti bilaterali Italia-Balcani. 2007-05-03. — На сайте esteri.it/mae/it/ [Электронный ресурс] Access mode: https://www.esteri.it/mae/it/politica_estera/aree_geografiche/europa/balcani Date of access: 29.11.2020.
Rapporto 2020. Le scelte di politica estera. (Unità di analisi e di programmazione. Gruppo di riflessione strategica). S/l., 2020. 102 P.
Report by President Charles Michel at the European Parliament on the European Council of 10 and 11 December 2020. European Council. Council of the European Union. Access mode: https://www.consilium.europa.eu/en/press/press-releases/2020/12/16/report-by-president-charles-michel-at-the-european-parliament-on-the-european-council-of-10-and-11-december-2020/?utm_source=dsms-auto&utm_medium=email&utm_campaign=Report+by+President+Charles+Michel+at+the+European+Parliament+on+the+European+Council+of+10+and+11+December+2020 Date of access: 16.12.2020.
The Serbian Foreign Minister praised the cooperation with Russia. (Glava-mid-serbii-vysoko-ocenil-sotrudnichestvo-s-rossiej) 12/15/2020. - On the website ria.ru [Electronic resource] Access mode: https://ria.ru/20201215/serbiya-1589375310.html Date of access 10.15.2020.
Sergey Lavrov conducted alternative negotiations for Germany. The Russian Foreign Minister met with German opposition deputies. (Sergej-Lavrov-provel-alternativnye-peregovory-dlya-germanii-glava-mid-rf-vstretilsya-s-nemeckimi-oppozicionnymi-deputatami) // Kommersant, 12/08/2020. - Access mode: https://www.kommersant.ru/doc/4604817 Date of access: 10.12.2020.
Socrates' aesthetics. (Ehstetika-Sokrata) - On the website esthetiks.ru [Electronic resource] Access mode: https://esthetiks.ru/estetika-sokrata.html Date of access 12.25.2020.
Southeast Europe in an era of dramatic change. (Yugo-vostochnaya-evropa-v-ehpohu-kardinalnyh-peremen. Staryj-svet-novye-vremena) - M., 2007. 352 p.
Summit di Trieste dei Balcani Occidentali. Dichiarazione della Presidenza italiana
2017-07-12. Data:12/07/2017. Access mode https://www.esteri.it/mae/it/sala_stampa/archivionotizie/approfondimenti/trieste-western-balkan-summit-declaration.html Date of access: 15.12.2020.
Trenin, D. Russia and New Eastern Europe. (Trenin D. Rossiya-i-novaya-vostochnaya-evropa), POLIT.RU, 22 April 2010. Access mode https://polit.ru/article/2010/04/22/trenin/ Date of access: 19.12.2020.
Treccani, Enciclopedia on line. Access mode https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ (дата обращения 05.01.2021); https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea_%28Lessico-del-XXI-Secolo%29/ Date of access: 05.01.2021);
Unione Europea. - In: Treccani, Enciclopedia on line. Access mode: https://www.treccani.it/enciclopedia/unione-europea/ Date of access: 05.01.2021.
Wallerstein I. After Liberalism. (Vallerstajn I.Posle-liberalizma) - Moscow, 2018. 264 pp.
Visegrad Europe: Where and Where From? Two decades on the path of reforms in Hungary, Poland, Slovakia and the Czech Republic. (vishegradskaya-evropa-otkuda-i-kuda-dva-desyatiletiya-po-puti-reform-v-vengrii-polshe-slovakii-i-chekhii). Moscow, 2010. 563 p.
Video conference of European affairs ministers, 17 November 2020. Документ по расширению ЕС в конкретной связи с переговорами о вступлении Албании и Республики Северная Македония. — Access mode:
https://www.consilium.europa.eu/en/meetings/gac/2020/11/17/ Date of access: 11.12.2020).
World complex regional studies. (Mirovoe-kompleksnoe-regionovedenie). Vol. IV. M, 2017. 598 pp.
Yuranets A. “There are few non-NATO countries left”. How Lavrov went to the Balkans. Sergey Lavrov visited Croatia for the first time in 16 years. - Newspaper-ru, 12/16/2020. - On the website gazeta.ru [Electronic resource] Access mode: https://www.gazeta.ru/politics/2020/12/16_a_13402406.shtml Date of access 17.12.2020.
Zakvasin A., Komarova E. “They assess the situation inadequately”: why the EU sanctions policy towards Russia has reached a dead end. (Zakvasin A., Komarova E. Neadekvatno-ocenivayut-situaciyu-pochemu-sankcionnaya-politika-es-v-otnoshenii-rossii-zashla-v-tupik).
Access mode: https://russian.rt.com/world/article/796897-lavrov-sankcii-evropa-navalnyi (date of treatment 12/17/2020).

Summary
The article examines a wide range of the problems problems associated with the boundless enlargement of the European Union which makes it possible to place the Balkans in the context of general European development, primarily the European Union. To become a member of this organization and community is the important goal of the post-socialist countries of the Balkan region/South-East Europe. This process, which began in the 1990s, has highly likely reached nowadays its middle stage. Bulgaria, Romania, and the post-Yugoslav states of Slovenia and Croatia became full members of the EU. However, Serbia, Bosnia and Herzegovina, Montenegro, North Macedonia and Albania are still at different stages of joining the European community. This accession is the logical completion of the processes of social, political, economic and law transformation of the Balkan countries but it also raises the most important question – the compatibility of their value models, which seem to be little compatible. These countries themselves are notably interested in an integration in the European Union and the EU as an organization and individual member states, based on considerations of geopolitics and geoeconomics are interested in the involvement of countries of Western Balkans. However, the accession to Europe (or the return to Europe) of the Balkan states with their authoritarian and socialist past of the twentieth century includes not only the reform of the economic, political and law system, but also a change in value orientations. While in the space of the states “founding fathers” of the EU is being formed a Western European corporate civic identity, in the countries of the former Eastern Europe, not excluding the Balkans, ethnic identity remains to a large extent the main public consciousness. The author examines not only axiological, ideological and psychological aspects of the accession of post-socialist countries to the EU, but also analyzes specific foreign policy problems and the role of regional international organizations both in the “europeanization” of the Balkans and in the settlement of ethnic and intenational conflicts in the region that remain still acute. Negative tendencies, first of all – strengthening of populist sentiments and the coming to power of politicians reflecting these sentiments, pose challenges and threats not only for the European Union, but also for Russia.

Keywords: axiological models, european values, Copenhagen criteria, Eastern Europe, South-East Europe, The Balkans, the Western Balkans, multipolarity, World players, balance of power, European civilization, postmodern, simulacrum, fake news

© Право копирайта принадлежит Светлане Князевой - Лане Аллиной RESEARCHER SK LA
https://lana-allina.com/articles/lana-allina-svetlana-knyazeva-eu-and-the-south-west-europe-2-0#/editor/articles/item/482515?itemPage=1

© а также ИНИОН РАН

DOI: 10.31249/ape/2021.02.08

Статья: Проблема вступления в ЕС балканских стран и расширения ЕС в контексте ценностной модели Европейского союза// Статья опубликована в: Актуальные проблемы Европы. 2021. № 2. (DOI: 10.31249/ape/2021.02.08). С.176-193.

Адрес страницы сайта:

https://lana-allina.com/articles/lana-allina-svetlana-knyazeva-eu-and-the-south-west-europe-2-0#/editor/articles/item/482515?itemPage=1

Светлана Князева, доцент РГГУ.  

Феноменология нового европейского популизма в контексте усиления популистских движений в XXI в.

Статья опубликована в: «Феноменология нового популизма в контексте усиления популистских движений в Юго-Восточной Европе XXI в.». – Опубликована в журнале // Балканы/Юго-Восточная Европа между Востоком и Западом в начале ХХI века». – М., ИНИОН, 2020. С. 48-57. На сайте ИНИОН РАН [Электронный ресурс] Режим доступа: http://inion.ru/site/assets/files/6036/2020_si_pravoradikal_nye_partii_vostochnoi_evropy.pdf 

Аннотация. В статье анализируется проблема, связанная с укреплением позиций нового популизма в Европе XXI в. В этой связи предпринимается попытка дать сущностный анализ этого феномена – представить своё прочтение феноменологии популизма. Данная проблема представляется тем более актуальной, что популизм в его новой копии становится сегодня значительным сегментом институционального поля Европы в условиях транзита в направлении качественно новой миросистемы. К тому же дефицит легитимности либеральных систем обусловил наступление крайней формы консервативной идеологии, воспринятой новым популизмом. В статье предпринимается анализ сущности старого и нового популизма в Европейском пространстве с начала ХХI в..
В статье исследуются идейно-психологические установки популистов 2.0, специфика их дискурса, риторики, инструментария, искусстве убеждать, манипулятивных техник сплочения населения. Красной линией исследования становится мысль о том, что новая волна популизма может квалифицироваться как реверс – возвратное движение в направлении той фазы политического цикла, который проявился после первой мировой войны, в условиях массового кризиса идентичностей европейцев. На конкретных примерах показан взлёт и значительный успех нового популизма на Востоке и на Западе Европы, поскольку в наши дни это явление получило широкое распространение во всех её регионах.
Оперируя конкретными данными и фактами и базируя своё исследование на роли идентичностей (в ее различных формах), а также на опыте травмы, автор приходит к выводу о том, что даже в таких западноевропейских странах, как Италия, позиции нового популизма продолжают укрепляться. Другой вывод автора заключается в том, что особенности политической культуры могут сыграть значительную роль, однако опыт исторической Травмы создаёт дефицит самодостаточности народа и влечёт за собой увлечение традиционализмом и желанием взять исторический реванш.

Ключевые слова: популизм 2.0, новый популизм, реверсная волна, реверсные движения, традиционализм, палеоконсерватизм, постправда, симулякр, а-этика.

    Новый популизм становится сегодня важным сегментом политических систем европейских стран и завоевывает прочные позиции в пространстве Европы от Бреста на Атлантике до Бреста на Балтике. Лидеры популизма 2.0 транслируют идейно-психологические установки, привлекательные для значительной части избирателей, не отдающих себе отчёт в том, что они вновь становятся жертвами геополитического троллинга и изощрённого манипулирования. Очевидно, что современные популистские движения – это мина замедленного действия в пространстве ЕС и Европы в целом [Саррацин, 2015, Осколков, 2019, с. 7, Европа в поиске... 2020].
Укрепление позиций популистских движений и создание ими кластеров в Европе во многом обусловлено тем, что на рубеже тысячелетий европейское пространство находится в состоянии транзита в направлении качественно новой миросистемы [Валлерстайн, 2018]. Технологический переворот и поражение идеологий ХХ в. стали важными звеньями транзита и привели к увеличению популистского сегмента в институциональном поле Европы.
На излете ХХ в. преимущества либеральной системы обрушили ряд авторитарных режимов, «породив ожидание окончательного господства демократии» [Рогов, 2020]. Но очевидно, дефицит легитимности либеральной демократии привёл к тому, что часть европейского мира вошла в нелиберальный, отрицающий либеральное кредо политический цикл, когда авторитаризм кажется приемлемым (возможно, единственно приемлемым) способом воздействия на массы. В анализе транзитов и циклических моделей [Хантингтон, 2003, с. 26] можно выявить, что эта реверсная или «реверсивная волна» представляет собой откат от либеральной демократии и ее аксиологической модели [Copenhagen criteria… 1993]. Реверсные движения, какими являются сегодня новые популисты, оказывают серьёзное воздействие на институциональные структуры и их кливаж в современных демократиях.
Новая волна популизма может и сама квалифицироваться как реверс – возвратное движение в направлении той фазы политического цикла, который проявился после первой мировой войны, в условиях серьёзного системного сбоя – массового кризиса идентичностей европейцев [Эриксон, 1996, С.25]. Непосредственным итогом этого глобального кризиса стало появление популизма, ультра-левых и крайне правых движений, захвативших власть в ряде европейских стран и не утративших популярности во второй половине века [Marchettoni, 2017, De Felice, 1969, p. 9].
По мере развития популизма 2.0 в XXI в. становится очевидно, что и старый, межвоенный, и современный новый популизм стали выражением крайней формы консервативной идеологии в ее архаическом традиционалистском или палеоконсервативном варианте [Князева, 2008, с. 35, Князева, 2015, с. 72, Schrad M.L., 2015]. Популисты прибегают к продуманному дискурсу, риторике, инструментарию в искусстве убеждать, к манипулятивным техникам сплочения населения, что поддерживает легитимность вождей популистских движений и лидеров персоналистских режимов, использующих техники респонсивности . В дискурсе популистов, даже в случаях хеджирования, просматриваются апелляция к «истинному народу», критика либеральной и представительной демократии, антиэлитизм [Шибкова, 2020, с. 121].
Используя софистику, силлогизмы, трюизмы, популисты предлагают населению европейских стран здоровые семейные ценности [Пареньков, 2020], упрощённые решения политических, социальных, этических проблем, апеллируя к архаике в духе домостроя. Обращают на себя внимание ксенофобия и еврофобия, расизм и антисемитизм, гомофобия и иные «горячие точки» их публичного дискурса: на острых вопросах легко привлечь симпатии электората. Сегодня, в условиях кризиса, осложнённого наступлением пандемии ковид-19, на первый план в деятельности популистов выходит сфера приватной жизни человека, но «свобода передвижения, этические аспекты прав ЛГБТ, абортов и эвтаназии давно находятся в фокусе популистских идеологов» [Европа в поиске… 2020, с. 113].
Узнаваемы (поскольку они были важной опорой популистских идеологий ХХ в.) проявления манихейства в идейно-психологических установках – «две гомогенные и антагонистические группы, истинный народ против коррумпированной элиты» [Осколков, 2019, С. 15, Mudde, 2004, P. 543]. Хорошо проглядывается в идеологии и дискурсе нового популизма призыв к защите суверенитета через выход из еврозоны и ЕС. Мобилизуя информационный шум, постправду и фейк ньюз, создавая атмосферу паники, популистские лидеры провоцируют фантомные боли общественного сознания, используют «отложенный спрос» на особую роль народа в пропаганде величия . Правда, в отдельных случаях заметны и проявления нативизма [Европа в поиске… 2020, с. 112], когда в репрезентациях образа привлекательного «Я» условному «Чужому» нагнетается образ врага и используются соответствующие репертуары смыслов, нацеленные скорее на своих сограждан, чем на «Чужого».
В конечном итоге очевидно стремление нового популизма контролировать массы по мере их расчеловечивания – именно это входило в арсенал действий тоталитарных автократий. Вот почему ХХ в. с его тоталитарными экспериментами вошёл в историю как крупнейшая антропологическая катастрофа [Хоружий, 2019, с. 55]. Сегодня ряд экспертов отмечают, что «резкие смены этической модели» повлекли за собой травму нравственных ориентиров, а затем «деградацию нравственного сознания». Подобные процессы способствовали утверждению атомии, а также антиэтики, а в крайнем воплощении – а-этики как атрофии этики [Хоружий, 2019, с. 54].
Конструктивистский переворот и постмодернистское прочтение мировой политики ХХI столетия, отмеченные уже в конце прошлого века [Der Derian, 1989], способствовали утверждению нового популизма, использующего такие рычаги воздействия, как создание симулякров как альтернативного представления о сути понятий и вещей, подобных настоящим, возможностей Big data, политики в формате 2.0 (или 3.0), парадоксальной дипломатии, где модным трендом становится мачизм в стиле поведения и дискурсе, а также жёсткого сталкинга [Аверкиева, 2018].
Популисты чувствуют себя особенно устойчиво в тех странах и регионах, где национальная (этническая, религиозная), политическая, социальная идентичность подвергалась длительным и множественным травмам – повторяющимся незалеченным ранам (войны, завоевания, ига, рабское положение значительной части населения) [Гроппо, 2005]. Но было бы логично предположить, что популистские партии и движения получают поддержку электората только в странах на Востоке Европы, на Балканах, имеющих в ретроспективе длительные и множественные травмы и не вкусивших опыта либеральной демократии, конкурентного общества, стабильных моделей власти. Действительно, в балканском регионе, так же как в целом в регионе восточного Средиземноморья, среди культур относительно слабых [Водичев, 2003, с. 105], популисты являются заметными акторами, участвующими во властных структурах или в процессе принятия важнейших политических решений, и сегмент электората, оказывающего им поддержку, достаточно стабилен.
Однако с начала ХХI в. и страны Западной Европы демонстрируют усиление позиций популистов. Достаточно упомянуть «Национальное Объединение» М. Ле Пен, участвовавшее в президентских выборах во Франции весной 2017 г. [Partiti populisti in Europa, 2016], движение «Альтернатива для Германии», позиции которой пока не ослабевают, «Партию Свободы» Г. Вилдерса в Нидерландах, бельгийскую партию «Народная демократия» [Европа в поиске… 2020, С. 42, Осколков, 2017, Осколков, 2019, с. 7]. Список пополняет австрийская партия Свободы Н. Хофера – в последние несколько лет она сохраняет влияние в традиционном сегменте электората. Существенным влиянием располагают партии и движения популистского толка в Словакии, Польше, Швеции.
Нельзя не упомянуть и Венгерский Гражданский Союз ФИДЕС и ее лидера В. Орбана, который находится у власти с 2010 г. (после некоторого перерыва), причём партия и ее лидер опираются на стабильную электоральную поддержку [Водичев, 2003, с. 105]. Но ФИДЕС, который на выборах в апреле 2018 г. действовал в союзе с ультраправым движением «За лучшую Венгрию» [Binelli, 2017], не является единственной партией власти в ЕС. Популистские правительства были сформированы в Греции во главе с А. Ципрасом, лидером СИРИЗА, практически без перерыва возглавлявшим правительство с января 2015 до июля 2019 г.
   Значительные позиции популисты приобрели во Второй республике в Италии: они представлены партией «Вперёд, Италия», движением «Пять звёзд», созданным комиком Беппе Грилло, а также Лигой. И сегодня позиции «Пятизвездочников» сильны: они одержали победу в марте 2018 г. и совместно с Лигой сформировали кабинет (июнь 2018 г.) В октябре 2017 г. глава Лиги М. Сальвини уточнил название и идейно-политические ориентиры партии : ключевые посты в правительстве, поскольку Лига является «единственной популистской партией в Европе, которая войдёт в правительство в ближайшие месяцы» (курсив мой – С.К.) [Lega, nuovo simbolo… 2017]. На выборах в марте 2018 г. блок популистов набрал 37 процентов, Лига – более 17 процентов голосов избирателей [Выборы 2018… 2018]. Сальвини занял ключевой пост в первом правительстве Дж. Конте (июнь 2018-сентябрь 2019) и прославился жесткими националистическими призывами, оскорблениями мигрантов, расизмом (скандал в конце сентября 2018), финансовыми связями с другими европейскими популистами. [Внутри секретной денежной… 2019]. Эксцентричные salvinate лидера не помешали Лиге получить на выборах в Европарламент 34,3 процента голосов – фракция популистов не смогла оспорить лидерство ЕНП, социалистов и демократов, но заняла в парламенте прочные позиции. Таким образом, на выборах 2019 г. популистские партии показали высокий результат в Италии или Франции, но в целом не достигли ожидаемых результатов [Главное о результатах выборов.., 2019].

Маттео Сальвини

В чём причина популярности популистов в Италии? Её народ воспринял на уровне генетической памяти наследие афинской философии, логики, идею Протагора из Абдер о том, что человек есть «мера всех вещей» и берёт на себя ответственность за свой выбор. В Италии не существовало крепостного рабства, а на Севере не получили развития жёсткие формы личной несвободы. Были усвоены уроки полисной культуры, римского права, «опыт городов-Коммун, процветавших благодаря систематическому труду, рациональным нормам поведения, разумному коллективному управлению и толерантности» [Князева, 2017, Князева, 2018, с. 192]. Формировался вектор политической культуры – неприятие диктата власти. Являясь одной из основателей Европейского Союза, страна в большей степени, чем страны Балканского полуострова и Восточной Европы, демонстрирует тяготение к западноевропейской ценностной модели. Но как тогда объяснить тяготение итальянцев к популизму? По-видимому, в массовом сознании большую роль сыграли исторические травмы – длительная эпоха политического сепаратизма, потеря независимости, восприятие неудач Рисорджименто – реальных или политически заостренных [Le Felice, 1969, p. 214]. И, безусловно, глубокий след оставил фашизм – первый политический режим в Европе – пусть стыдливый, не претендующий на «абсолютный моральный авторитет» [Лопухов, 1977, с. 280], – но ставший относительно мягкой - "стыдливой" версией тоталитарной автократии.

Knyazeva Svetlana E . ©, 2020

The new european populism's phenomenology in context of strengthening of populist movements in the XXI century

References
Аверкиева О. Сталкинг: как люди превращаются в параноидальных преследователей. – М., 2018. – 1.02. – Режим доступа: https://futurist.ru/articles/1383-stalking-kak-lyudi-prevrashchayutsya-v-paranoidalynih-presledovateley (Дата обращения 15.09.2020).
Валлерстайн И. После либерализма. – 2-е изд. – М.: Ленанд, 2018.
Внутри секретной денежной машины. – The Daily beast. – 2019. – 9.09. – Режим доступа: https://www.thedailybeast.com/inside-matteo-salvinis-secret-russian-money-machine (Дата обращения 10.09.2019).
Водичев Е. Россия и объединённая Европа: социокультурные вызовы европейской интеграции. – В кн Проблемы идентичности: человек и общество на пороге третьего тысячелетия. М.: РОО «Содействия сотрудничеству Института им. Дж. Кеннана с учёными в области гуманитарных наук», 2003.
Выборы-2018: Италии грозит новый политический кризис. – М, 2018. – 05.03. – Режим доступа: . https://newdaynews.ru/moskow/629659.html (Дата обращения 15.04.2018).
Главное о результатах выборов в Европарламент. – Die Deutsche Welle. – М., 2019. – 29.05. – Режим доступа: https://www.dw.com/ru/главное-о-результатах-выборов-в-европарламент/a-48892941 (Дата обращения 22.06.2018).
Гроппо Б. Как быть с "темным" историческим прошлым. – Лекция на полит.ру. – М., 2005. – Режим доступа: http://polit.ru/article/2005/02/25/groppo/
Европа в поиске новых решений. Доклады Института Европы РАН. М., ИЕ РАН, 2020. – Режим доступа: https://www.instituteofeurope.ru/images/uploads/doklad/372.pdf (Дата обращения 20.1.2020).
Князева С.Е. Россия глазами итальянцев: имидж России в Италии. – В кн.:: «Европейские правые: прошлое, настоящее, будущее. – М., Весь мир, 2008. – Ч. II, с. 30-38.
Князева С.Е. Италия: от Второй Республики к Третьей? / [под ред. Е.А. Масловой]. – М. : Ин-т Европы РАН, 2015. – (Доклады Института Европы). No 316. – М., ИЕ РАН, 2015.
Князева С.Е. Трудности понимания. Россия и Италия: социокультурный контекст. – В журнале Вестник Европы XXI век. Журнал европейской культуры. Том L – М., 2018. С. 191-208.
Князева С. Итальянцы и воздух свободы. Итальянско-российское взаимодействие в контексте национальной идентичности итальянцев. – М., 2017. – 13.07. – Режим доступа: http://www.vestnik-evropy.ru/continuous-magazine/svetlana-knyazeva-the-italians-and-the-air-of-freedom-.html (Дата обращения 27.09.2017).
Лопухов Б.Р. История фашистского режима в Италии. М.: Наука, 1977.
Осколков П. Правый популизм в странах Бенилюкс в сравнительной перспективе. – В журнале Современная Европа (журнал). – М., 2017. – No5, с. 54–62. – Режим доступа: https://mgimo.ru/upload/iblock/ad0/elibrary_30638418_35445382.pdf (Дата обращения 22.10.2020).
Осколков П.В. Правый популизм в Европейском союзе [монография]. – М., Ин-т Европы РАН, 2019. – Монография. – Режим доступа: https://www.instituteofeurope.ru/images/uploads/doklad/365.pdf (Дата обращения 12.01.2020).
Пареньков Д. Коронавирус повышает запрос на консервативные ценности. Актуальный комментарий. – М., 2020. – 18.03. – Режим доступа: http://actualcomment.ru/koronavirus-povyshaet-zapros-na-konservativnye-tsennosti-2003181444.html (Дата обращения 15.09.2020).
Рогов К. Политическая пандемия: логики вирусной войны. М., 2020. – 19.03. – Режим доступа:
https://echo.msk.ru/blog/rogov_k/2608514-echo/?utm_source=grf-eng&utm_medium=partner&utm_campaign=giraff.io (Дата обращения 21.10.2020).
Саррацин Т. Европе не нужен евро. – Москва: Издательство АСТ, 2015.
Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце XX века / Пер. с англ. — М., «Российская политическая эн¬ циклопедия» (РОССПЭН), 2003.
Хоружий С.С. О нравственной катастрофе и миссии регистратора. – Вестник Свято-Филаретовского института. Вып. 31. Лето 2019. М.: 2019. С. 54-74.
Шибкова М.О. Популизм и евроскептицизм: соотношение понятий. – В журнале Современная Европа. – М., 2019. – No5. – Режим доступа: http://www.sov-europe.ru/2019/4-2019/11.pdf (Дата обращения 21.10.2020).
Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис: Пер. с англ./ Общ. ред. и предисл. Толстых А. В. - М.: Издательская группа "Прогресс", 1996. – Режим доступа: http://www.myword.ru (Дата обращения 15.03.2015).
Binelli R. Il pugno di ferro in Ungheria. Ungheria, parlamento autorizza detenzione per tutti i migranti. – Il Giornale, 2017. – 17.03. Mode of access:
https://www.ilgiornale.it/news/mondo/ungheria-parlamento-autorizza-detenzione-tutti-i-migranti-1372237.html (Date of access 20.09.2017).
Copenhagen criteria. Information on ec.europa.eu: Electronic resource. – Copenhagen, 1993. – Mode of access: https://ec.europa.eu/neighbourhood-enlargement/policy/conditions- membership_en (Date of access 12.12.2017).
De Felice R. Le interpretazioni del fascismo. Bari, Laterza, 1969.
International / intertextual relations: postmodern reading of world politics / Ed. by James Der Derian, Michael J. Shapiro. – N.Y.: Lexington books, 1989.
Lega, nuovo simbolo senza "nord". Salvini: "Sarà valido per tutta Italia". - La Repubblica. – 2017. 27.03. – Mode of access: https://www.repubblica.it/politica/2017/10/27/news/lega_nord_nuovo_simbolo-179501278/
(Date of access 23.12.2018).
Marchettoni L. Theorie del populismo. – Italy, 2017. – Mode of access: https://dialnet.unirioja.es/descarga/articulo/6896916.pdf (Date of access 23.12.2018).
Mudde C. Populist Zeitgeist. Government and Opposition, 2004, No39 (4). P. 543-554.
Negri A. La Repubblica. – 2015 - ; By Mark Lawrence Schrad. The Tea Party Comes to Moscow. - Foreign Policy. – 2015. – 6.01. – Mode of access: http://foreignpolicy.com/2015/01/06/tea-party-putin-moscow-ukraine (Date of access 15.09.2018).
Partiti populisti in Europa. UN’ANALISI COMPARATA TRA FRANCIA, ITALIA E REGNO UNITO. I casi di Front National, Lega Nord e Independence Party a confronto. 2016. https://tesi.luiss.it/17939/1/625422_GIANNANDREA_LUCA.pdf

Abstract. The article analyzes problems concerning the strengthening of the the new populism’s positions in Europe in the XXI century. In this context, the main object of the research is dedicated to analyze this phenomenon and to present a specific reading of the phenomenology of populism. This problem seems important and urgent since populism in its new copy is becoming a significant segment of the institutional field in Europe today in the conditions of transit towards a qualitatively new world system. In addition, it is highly likely that it is a lack of legitimacy demonstrated by liberal systems that was able to provoke the rise and enormous success of an extreme form of conservative ideology, adopted by the new populism. In this respect the article deals with the old and the new populism in the European space in the very beginning of the XXI century.
Ideological and psychological attitudes of populists 2.0, peculiar properties of their discourse, rhetoric, tools, art of persuading, manipulative techniques aimed at uniting the population – all these activities are investigated nowaway by new populists.. The red line of the research is that a new wave of populism can qualify as a reverse – a reverse movements in a phase of the political cycle manifested itself after the First World War, with a massive crisis of European identities. Specific examples show the rise of a new populism not only in the East, but in the West of Europe as well for this phenomenon is nowadays wide spread throughout all the Europe.
If operate with the specific data and concrete facts basing our research on the role of identities (in its various copies), on the trauma experience, one may come to a concrete conclusion – even in such Western European country as Italy, the positions of new populism continue to strengthen. Another conclusion of the author is that the peculiarities of political culture can play a significant role, the experience of historical Trauma as well for it creates a deficit of self-sufficiency of the people, entails passion for traditionalism and provoke desire to take historical reverse wave.

 2.0, new populism, reverse wave, reverse movements, traditionalism, paleoconservatism, posttruth, simulacrum, a-ethics

© Право копирайта принадлежит Светлане Князевой - Лане Аллиной RESEARCHER SK LA

http://lana-allina.com/articles/fenomenon-new-populism-paleoconservatorism-simulacrum-web-3-0#/editor/articles/item/479551?itemPage=1

© а также ИНИОН РАН

Статья опубликована в: «Феноменология нового популизма в контексте усиления популистских движений в Юго-Восточной Европе XXI в.». – Опубликована в журнале // Балканы/Юго-Восточная Европа между Востоком и Западом в начале ХХI века». – М., ИНИОН, 2020. С. 58-64. На сайте ИНИОН РАН [Электронный ресурс] Режим доступа: http://inion.ru/site/assets/files/6036/2020_si_pravoradikal_nye_partii_vostochnoi_evropy.pdf

Адрес страницы сайта:

https://lana-allina.com/articles#/editor/articles/item

С. Князева, доцент РГГУ

© Итальянская модель тоталитаризма – стыдливый фашизм?

(Слегка модифицированная версия данной статьи опубликована в: 

ИТАЛЬЯНСКИЙ ФАШИЗМ В КОНТЕКСТЕ ИТАЛЬЯНСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ПРАКТИКИ // Фашизм, неофашизм и их преступная практика: материалы Всероссийской научно-теоретической конференции. Воронеж-Москва.: Весь мир, 2021, С. 192-202). См. Опубликованную версию статьи в PDF на главной странице этого сайта, в разделе "Новые документы"
Содержание

В статье анализируется проблема итальянского фашизма, причём анализ осуществлён с применением социокультурного подхода. Предпринято исследование так называемой «стыдливой», мягкой версии тоталитаризма, вскрываются глубинные предпосылки и причины прихода к власти и дальнейшей консолидации фашистского режима, его принятия и поддержки значительной частью итальянского общества. Анализ сути, глубинных опор, факторов силы и слабости, относительной неустойчивости режима предпринимается в рамках компаративного анализа итальянского фашизма с другими, более жёсткими, «классическими» тоталитарными моделями власти. При этом упор сделан на исследование глубинных причин того, что режим не получил столь завершённого оформления, как германский национал-социализм. Значительное внимание уделено также таким каркасам итальянского фашизма, как органическая связь между консенсусом и конформизмом по-итальянски, а также сосуществование церкви и режима. Наконец, важным направлением исследование стал системный анализ основ итальянской идентичности, поскольку иначе невозможно понять особенности фашистского режима в Италии.

Abstract: The article analyzes the problem of Italian fascism, and the analysis was carried out using a socio-cultural approach. The study was undertaken of the so-called “bashful”, soft version of totalitarian autocracy and dictatorship, revealing the profound prerequisites and reasons for coming to power and further consolidating of the fascist regime, its adoption and support by a significant part of Italian society. The analysis of essence, deep-seated supports, factors of strength and weakness, relative instability of the regime is undertaken in the framework of a comparative analysis of Italian fascism with other, more rigid, “classical” totalitarian power models. At the same time, the emphasis is placed on the study of the deep reasons that the regime did not receive such a complete design as German national socialism. Considerable attention is also paid to such frameworks of Italian fascism as the organic link between consensus and conformism in Italian, as well as the coexistence of the church and the regime. Finally, a systematic analysis of the foundations of Italian identity was an important area of ​​research, since otherwise it is impossible to understand the peculiarities of the fascist regime in Italy.

Ключевые слова:
Итальянский фашизм, тоталитаризм, стыдливый фашизм, тоталитарная диктатура, автократия, консенсус, конформизм, дуче, Муссолини, власть, основа идентичности, национальная идентичность, имагема, паттерн, стереотип, политическая культура Италии, кризис идентичности, массовая патология идентичности, новый и старый правый популизм

Keywords: Italian fascism, totalitarianism, bashful fascism, totalitarian dictatorship, autocracy, consensus, conformism, Duce, Mussolini, power, identical basis, national identity, image, model, pattern, stereotype, Italian political culture, identity crisis, identity mass pathology, right populism

Был ли итальянский фашизм «стыдливой», мягкой версией тоталитарной автократии? Такой предстаёт научная гипотеза, которую мы попытаемся доказать с применением социокультурного подхода к данной модели социума. Ведь вопросы национальной (этнической, религиозно-культурной), а также корпоративной, политической идентичности попадают сегодня в центр внимания в исследованиях не только МО, а шире – в изучение проблем социально-культурной антропологии как важнейшего сегмента гуманитарного знания.

Но прежде необходимо поставить вопрос об опасности для эксперта (и для гражданина!) исторического забвения, слагаемым которого следует считать мифологизацию истории, создание исторических мифов, формирующих предлагаемую политтехнологами и далёкую от объективного восприятия истории историческую политику. Политтехнологизация, обращение к прошлому исключительно по великим датам, на основе изначально продуманной политико-идеологической схемы, серьёзно искажают анализ конкретно-исторических явлений; к тому же, как отмечает известный российский эксперт-итальянист Вячеслав Коломиец, подобные политтехнологии уже использовались в жёстких моделях социума.
    В частности, подобный подход оказывает воздействие на объективное изучение сегодня имеющей место новой (второй или уже третьей) волны политического цикла – популизма, на что важно обратить внимание. Первая волна популистского цикла возникла в ходе и сразу после первой мировой войны в форме экстремистских движений как в левой, так и в правой версии, одна из которых – итальянский фашизм – является объектом этой статьи.
  Вряд ли можно усомниться в важности постановки проблемы в данном ракурсе: для рядового человека важны либо события, затронувшие лично его, его семью либо протянуты из прошлого в настоящее, либо свежи в его памяти. А ни нацизма, ни фашизма – ни тоталитаризма в любой из его версий сегодня как будто нет. Но даже в такой стране, как Италия, толерантное отношение к фашизму в определённых возрастных и социальных стратах общества можно наблюдать в виде волнообразных процессов. Во второй половине-конце ХХ в. более трети (точнее, от 26,6 до 33, 2 проц.) опрошенных, в основном, молодых итальянцев в возрасте от 18 до 25 лет, демонстрировали если не позитивное отношение к итальянскому фашизму, выраженное в терминах героизма, жизненной силы, золотой поры для Италии, то толерантное при определённых допусках («режим был бы благом, если бы не начал войну», «если бы не вступил в союз с Гитлером», если бы внутри него не было совершено столько предательств», «если бы не…»). Лишь 35 процентов твёрдо заявили о том, что фашизм «был режимом, который привёл страну к краху». А фашистский диктатор Муссолини выглядит в их глазах «мужественной личностью»: «то был итальянец до глубины души». И этот, по определению Вячеслава Коломийца, «остаточный профашизм» (а по сути - тоталитарное сознание) заметен и на рубеже ХХ-XXI в..
   И на исходе ХХ столетия, и в новом, XXI веке тоталитаризм как режим, как жёсткая модель социума остаётся в центре внимания исследователей. Однако в российской исторической литературе до последнего времени практически отсутствовали работы, посвящённые компаративному исследованию тоталитарных моделей ХХ века - феноменологии тоталитаризма. Число работ, посвящённых исследованию проблемы тоталитарных моделей социума в данном ракурсе, сравнительно невелико и в зарубежной литературе.
   Некоторые исследователи считают данный феномен вариантами политологической модели социума ХХ века, в основе которых лежат «методы функционирования и политический инструментарий определённых диктаторских государственных режимов, выделяющихся среди других режимов автократического или авторитарного типа» . Другие исследователи полагают, что эта модель социума имеет более глубокие исторические корни и что в ряде государственно-политических систем Средневековья и Нового времени получили лишь определённое развитие и начали в той или иной степени складываться отдельные черты тоталитарного государства.     Некоторые свойственные этой автократии типологические черты, а особенно элементы тоталитарного и утопического сознания стали проявляться на первых островках цивилизации, в очень слабых государственных образованиях – древневосточных деспотиях, а позднее в государствах «классического» вотчинного типа. Иными словами, отдельные элементы тоталитарного государства возникали на ранних стадиях, когда государство было неразвитым, либо в моменты его системного кризиса.
Эта позиция выглядит, на наш взгляд, более аргументированной. Ведь утопическая мысль, затем постепенно возникавшее в некоторых европейских странах утопическое и тоталитарное сознание, которые по мере развития становились питательной средой для возникновения политических систем с тоталитарными чертами, появились чуть ли не одновременно с ранними формами государства. На новых исторических этапах элементы тоталитарной модели социума получили определённое развитие в теории и практике ряда средневековых ересей. В частности, это проявилось в деятельности «Апостольских братьев» (конец XII в) в восстании Дольчино 1304-1307 гг., в средневековом народном эпосе о стране Кокканья, в Мюнстерской Коммуне 1534-1535 гг., не говоря уже о творческих проектах создания Великой утопии Города Солнца. Основные черты, присущие тоталитарной государственной модели, проявились в Якобинском Терроре, хотя он просуществовал чуть более года.
   Сторонники первой позиции строят доказательства на том, что тоталитарные модели действительно получили полное развитие в ХХ массовом веке, с наступлением эры маленького простого человека с улицы. С этим трудно спорить. К политическому действию примкнули массы малообразованных или неграмотных людей, обладавших низким уровнем культуры и правосознания. «Эффект толпы» обозначился уже на заре ХХ века и особенно после первой мировой войны. Именно тогда Европейский мир вступил в новый, нелиберальный политический цикл, когда, на гребне волны послевоенного консерватизма, демократические принципы реализации власти перестали находить поддержку у широких масс, а авторитарные режимы стали восприниматься как едва ли не единственно приемлемый способ управления в европейском пространстве.
   Так на гребне волны нового консервативного (а лучше сказать - палеоконсервативного) поворота Европейский мир столкнулся с ростом популизма как левого, так и правого толка. Однако, какие бы формы ни принимал популизм – правую или левую , – его отличали преобладание в идеологии и, соответственно, в пропаганде национализма и шовинизма, уникального "особого пути", национальной (или иной) исключительности и ксенофобии. Адептами этих все более популярных идей становились массовыме партии, движения, союзы, объединения, идущие под руководством популистских партийных вождей в фарватере нового политического цикла, продиктованного политической модой эпохи после Великой войны.
   Этот новый политический цикл в европейском пространстве, в том числе, в Западной Европе, можно квалифицировать не просто как кризис сознания европейцев; и даже не просто и не только как кризис «эго-идентичности», воспринятый в массовом порядке как «потеря тождественности самим себе». Речь идёт о жёстком кризисе политической и национальной идентичности в европейских странах, о кризисе самих основ западноевропейской идентичности вследствие смещения вектора политической культуры и эрозии определённых её имагем, а в некоторых странах – и о преодолении привычных западноевропейских стереотипов, пусть и с полярными чертами, основанных на политической культуре, истоки которой прослеживаются в англосаксонском культурном ядре, в культуре гуманизма, Протеста, Разума и Просвещения, а также в либеральном кредо.
    Огромное число погибших и беженцев, развивающаяся у европейцев социальная депрессия и апатия, значительные территориальные уступки и потери, города, лежащие в руинах, частичная или полная утрата государственного суверенитета – вот основные факторы, создававшие впечатление пресловутого Заката Европы, когда не только «эго-идентичности», но сами основы западноевропейской корпоративной идентичности и национальных идентичностей оказались в состоянии глубокого кризиса. А если следовать классификации известного немецкого эксперта Эрика Эриксона, – в состоянии «смешения» или «массовой патологии идентичности». Большое влияние оказал и «синдром» («эффект») окопов, когда бывшие фронтовики не могли обустроиться и найти место в мирной жизни послевоенной либеральной эпохи. На изломе европейской истории первой трети ХХ столетия произошёл системный, глобальный «кризис ценностей целых поколений, потеря нравственных и иных ориентиров для масс и отдельных личностей» – иными словами, аномия, определённый психосоциальный синдром, который характеризуется наличием массовой неудовлетворённости людей, сопровождаемой чувствами тревоги, страха, изоляции, опустошённости, утратой способности к эмоциональному общению с другими, ростом преступности вследствие смешения критериев дозволенного в Окне Овертона . А «в предельных случаях массовая патология идентичности провоцирует выбор в качестве единственного способа самоутверждения индивида и масс людей настойчивое стремление "стать ничем", самоубийственную логику "чем хуже – тем лучше"».
   После первой мировой войны реконструкции образов народов ряда европейских государств привели к переформатированию их национального сознания и к демонизации образа либерального политика и либеральных моделей социума в глазах значительной части, если не большинства населения этих стран. Можно говорить об усилении тоталитарного сознания и, как следствие этого, – о популяризации образа врага как его важнейшей составляющей, о стремлении поддержать новых популистских вождей в их стремлении создать соответствующую модель общества и государства. Отнюдь не случайно даже сам термин «тоталитаризм» возник в 20-е годы ХХ столетия и использовался применительно к оформившемуся в те годы режиму Муссолини. 3 января 1925 года итальянский диктатор, на гребне так называемой второй волны фашизма, взял на себя всю моральную, политическую и историческую – тотальную ответственность за судьбу своей страны, и объявил, что борьба между его правительством и оппозицией «будет решена силой», положив начало консолидации тоталитарного режима в Италии.
    Известный российский учёный первой половины ХХ в. Николай Устрялов справедливо отмечает, что, как и во всей послевоенной Европе, в Италии росло «сознание необходимости радикальных мер, сильно действующих средств». Повсюду царило недовольство, и, «как некогда римская волчица вскормила пару близнецов, Ромула и Рема, – так это многоликое послевоенное недовольство вскормило новую пару близнецов – большевизм и фашизм».
    Итальянскую модель тоталитаризма выделяют, на наш взгляд, следующие важнейшие особенности. Во-первых, отметим сосуществование королевской и фашистской власти. Как следствие, подчеркнём присущее итальянскому стыдливому фашизму меньшее, чем в жёстких моделях социума, слияние государства-власти-правителя-вождя в единый монолит и менее сильную концентрацию власти дуче как ведущего нацию к победам воина. Сам термин duce-dux, заимствованный из наследия Великого Рима, следует интерпретировать в значении (особенно с эпохи Диоклетиана) правитель, преимущественно военный, ведущий свой народ к славным победам преимущественно на войне и в меньшей степени в мире, поскольку в римской традиции управления зачастую происходило разделение военной и светской форм управления; однако в итальянском Средневековье эти должности были совмещены . Впрочем, отметим, что итальянский король Виктор Эммануил III никогда не воспринимался народом как государь, тем более не господарь, самодержец, сам держащий власть. К тому же, несмотря на ряд злоупотреблений фашистской власти и нарушений, действовавших в течение всего Чёрного Двадцатилетия (как квалифицировали режим инакомыслящие), Конституции Королевства Италии, король обладал значительной, хотя зачастую формальной властью в стране и представлял страну на внешнеполитическом поприще. Поэтому и сам характер власти не мог быть тотальным (как то, правда, объявил Бенито Муссолини в январе 1925 г., заявив о своей тотальной ответственности за судьбы итальянцев и о тотальном характере власти).
   Во-вторых, не менее важной особенностью режима было присутствие, и отнюдь не формальное, Святого Престола, Понтификата, а с февраля 1929 г., государства Ватикан в самом центре Италии – в Риме. Следовательно, как минимум, идеократия, идеократическое государство не могло реализоваться в итальянской модели, а как максимум – новая религия, новая политическая вера (национал-социализм или большевизм) не могла заместить и вытеснить веру в распятого Спасителя, Декалог, основные догматы вероучения. Дуче, таким образом должен был удовлетвориться второй по значимости позицией.           Так в фашистской Италии возникла раздвоенность Никео-Константинопольского символа Троицы – и фашистского символа новой политической веры в Троицу – извечную правоту дуче (Дуче всегда прав!), в мистическое образование Государство-нация и в Величие Рима-Италии . Отметим, к слову, что национал-социализм не претерпел подобной раздвоенности символа веры, что видно и из текста официального гимна нацистской Германии .
      Как справедливо замечает известный российский итальянист Лев Белоусов, итальянский консенсус на уровне «режим-массы» стал в значительной, если не решающей степени итогом согласия режима с католической церковью: «католическая традиция имела в Италии более глубокие корни, нежели монархическая, поэтому возможность добиться согласия огромной массы верующих…зависела от взаимопонимания (и, главное, консенсуса – С.К.) новой власти и Ватикана». Конечно, славословившие дуче идеологи, заявляли максимы «Он не подобен богу, он – сам Бог!» Но это скорее ставит перед исследователем феномена тоталитаризма вопрос о такой его неотъемлемой характеристике, как нарциссизм вождя – воплощении психологического казуса нарциссизма у лидера государства, с которой связана ещё одна ключевая черта автократических тоталитарных диктатур – жажда власти ради самой власти.
    Из этого следуют и иные значимые для определения итальянской версии тоталитаризма моменты, исходя из выделения слагаемых тоталитарной диктатуры и автократии в её жёстких, классических моделях: невозможность тотального контроля над всеми сторонами общественной и частной жизни, меньший контроль над двоемыслием-инакомыслием и тем более инакодействием через все каналы доступа, включая медиа и СМИ; относительная слабость карательных учреждений, тайной полиции и системы всепроникающего доносительства; меньшее воздействие на армию через армейские должности; и конечно, касторка и причинение вреда (иногда тяжелого) здоровью вместо концлагерей, газовых камер, печей, измерения черепов, опытов над людьми и расчеловечивания человека вследствие нарушения меры всех вещей. Образ врага как важнейшей составляющей тоталитарного сознания и тоталитарной идеологии выглядит менее выпуклым, хотя и выражен в итальянской идеологии и пропаганде отчётливо – без этого невозможен тоталитарный режим.
    И, наконец, следует подробнее рассмотреть влияние italianità, итальянской карты на процессы формирования и развития итальянского фашизма. Показательно, что и Дуче итальянских фашистов нередко оперирует понятием «коллективная душа» итальянцев, демонстрируя неплохое знание наследия эпохи европейского Разума – Й. Гердера, Ш.-Л. Монтескьё.
    В суммарном анализе основы идентичности итальянцев, матрицы программы народа, его «тождественности самому себе», «народного духа-в себе-и-для себя» (по Гегелю, Гердеру, Монтескьё), его самости, итальянскости – italianità la stessa stesssima – важнейшее место занимает наследие, во-первых, античной культуры, во-вторых, городской культуры и культуры итальянской Коммуны, в-третьих, чёткой картины мира, представленной гуманистической и просветительской картиной мира.    Население Апеннинского полуострова восприняло «на уровне генетической памяти» наследие афинской философии и логики. Отметим, в особенности, идею известного философа, софиста V в. до Р.Х. Протагора из Абдер, что человек есть «мера всех вещей» и, значит, лишь сам человек, и никто другой, сам определяет для себя нормы морали, поведения, жизненные цели и ориентиры и сам берёт на себя ответственность за свой выбор, а также озвученную политическим деятелем Периклом о необходимости защиты государством внутреннего личного пространства человека, его «свободы от всяческого принуждения в частной жизни» вследствие проживания в свободном политическом пространстве – это можно было бы выразить как privacy (если бы этот термин существовал в эпоху Перикла).

      Были в целом усвоены и уроки римского права, к которому, пусть формально, апеллировал фашистский режим, и воспринято наследие культуры античного полиса.
      Необходимо обозначить и наследие полисной городской культуры Средневековья. Оно осталось в генетической памяти итальянцев и стало доминантным геном в формировании стереотипа их национальной (и политической) идентичности, наряду с исторической памятью о субкультуре античного полиса. На протяжении длительного периода Апеннины (по крайней мере, государства Северной и отчасти Центральной Италии) оставались «страной городов» – явление не столь заурядное в Европейском Средневековье. С учётом культуры крестьянского мира, доминировавшего на Апеннинах, необходимо уточнить представление о роли итальянского города именно как важнейшего канала доступа к информации, центра трудовой и деловой активности. Город процветал благодаря систематическому труду и осознанной вовлечённости горожан-граждан, научному знанию, рациональным нормам поведения, разумному коллективному управлению и толерантности – прогрессу. Как и во многих европейских языках, слово «гражданин» и «горожанин» – cittadino – совпадают в итальянском языке – представляется очевидным их тесное взаимодействие, поскольку горожанин не мог не стать гражданином в полисе.
    Сказанное позволяет говорить о преимущественно инклюзивной модели развития итальянского социума, основанной на аксиологический схеме англосаксонской политической культуры и представляющей западноевропейскую ценностную модель, инклюзивную политическую систему, инклюзивную экономику, нацеленную на развитие деловой активности и путь реформ. Возникает субкультура итальянского полиса, ставшего мостом во взаимодействии различных культур, с выборностью на конкурентной основе, реальной возможностью доступа к осуществлению власти – центром свободы, разумного, рационального управления, комфортной жизни. Города, где дух свободы, понимаемой с течением времени значительной частью общества в либеральном контексте – как продолжение ответственности, несовместимого с диктатом власти.
    В матрице italianità как основы национальной, политической, религиозной идентичности мы находим самоуважение человека, индивидуализм, уважение к его privacy и недопустимость его ущемления другим человеком или властью, на каком бы уровне она ни была представлена – вмешательство во внутреннее личное пространство - privato - вызывает отторжение. Добавим и такую черту, унаследованную от гуманистической культуры, как индивидуализм Личности, sacro egoismo – разумный эгоизм, в основании которого – принцип полезности и недопустимости нанесения себе вреда, рационализм и прагматизм. Отметим и повышенное чувство опасности и очевидно сильно развитый, выраженный инстинкт выживания и самосохранения при полном отсутствии чувства униженности, задавленности – виктимности.
    Вектором политической культуры итальянцев – сначала субкультуры элит, городской корпоративной субкультуры, а затем на уровне коллективного бессознательного, отраженного в векторе политической культуры народа, с течением времени стало рациональное, предсказуемое поведение, стремление к упорядоченности и неприятие анархии (беспорядка).
Всё это, наряду с таким паттерном гуманистической картины мира, как приоритет частной пользы (интереса, блага) по отношению к общей (пользе, интересу, благу) мы представляем сейчас в качестве итальянской Карты – карты italianità для российского эксперта с позиций социативного конструкта.
    Отметим вслед за Ханной Арендт, что тоталитаризм развивается преимущественно там, где существует значительная масса, которую нельзя, по причине их большого количества, либо её апатии и равнодушия, либо сочетания обоих факторов обьединить в политическую организацию, основанную на соотношении частного и общего блага – иными словами, когда эта масса не осознаёт ни общего, ни тем более своего частного интереса (блага), ни груза ответственности за это благо (как частное, так и общее). Масса, с политической точки зрения, – tabula rasa и лучше воспринимает уже готовые рецепты «финального решения» сразу всех проблем.
    Пассивность, даже аутизм общества как результат травмы завоевания, ига или крепостного рабства – вот питательная база тоталитаризма. Между тем, на территории Апеннинского полуострова не возникло крепостного рабства (речь скорее могла идти о разной степени зависимости от кабальных форм земельных держаний, включая меццадрию, особенно на Юге); на Севере же не получили развития и формы личной и поземельной несвободы, а если они и возникали, город блокировал их.
    В государстве, какими бы методами ни осуществлялась власть, запущены два триггера управления – сила и согласие (достижение консенсуса). Через возможные каналы доступа власть опирается на стереотипы, сцементированные в культурном ядре общества – в этом проявляется гегемония власти, о которой писал известный итальянский историософ, культуролог Антонио Грамши. Теория травмы социума открывает возможности многофакторного анализа травматического опыта, с учётом иных факторов (геополитика, природа, климат, ландшафт, границы, близость морей – тёплых!), влияющего на формирование основы идентичности народа. Эксперт Сорбонны Бруно Гроппо, профессор Йельского Университета Шошана Фелман и др. объясняют специфику политической культуры «травматическим опытом» (завоевания, бунты, диктатуры). Травмы, оставившие след в коллективном бессознательном, закрепились как доминантные гены, архетипы, гештальты, которые складываются в стереотипы (базовые представления о свободе и рабстве, насилии и толерантности и т.д.) и формируют вектор политической культуры. Эти образы, последовательно преломляясь в ощущениях, воображении, представлениях народа, постепенно стигматизируются – возникает то, что мы, ссылаясь на таких ведущих экспертов, как К. Юнг или А. Эткинд, назовём «коллективным бессознательным» (или "коллективный бессознательный опыт народа". Коллективный опыт травмы отражается на базовых коллективных представлениях о поведении (страхи, угрозы, идеалы).
    Сформированная в коллективном опыте картина мира формирует вектор политической культуры, проявляется в снижении или, напротив, в укреплении «культурного», "травматического" иммунитета» её народа. Проявление посттравматического стрессового синдрома обычно выражается народом и/или властью через стремление доказать особый путь (или через отсутствие такого стремления). Так проявляется "эффект Зейгарник" - стремление доиграть или переиграть ту или иную историческую партию.
    Без всестороннего учёта этих факторов, наряду с геополитическими, природно-климатическими особенностями, опытом Гуманизма, длительным периодом политического сепаратизма, стремления стать крупной – и признанной - европейской - державой невозможен анализ культурного ядра, матрицы программы идентичности итальянцев.
    Но именно в силу доминантных генов italianita' центральный миф фашизма о всеобъемлющей роли государства как «некого самодовлеющего, незыблемого абсолюта, наделённого тотальным и сакральным характером, притом характером неопределённо-мистическим», по отношению к которому общество, а тем более семейные связи (это для итальянца-то!), семья и тем более человеческое существо «есть понятие относительное и ему безусловно подчинённое, имеющее «зависящую от него значимость», – всё это было безусловно отвергнуто большинством итальянцев.
    Итальянский фашизм не приобрёл отточенные формы такой жёсткой модели социума, как германский национал-социализм, и стал её мягкой тоталитарной копией. Мифология, лозунги итальянских идеологов стыдливого фашизма носили претенциозный, сценически-музыкальный (как раскатистое итальянское "ррр") характер, подстраивались под гештальты italianità. А результаты осуществления культивируемых мифов оказались скромными, и даже такие эксцентричные выбросы СМИ, как личное пилотирование дуче самолета – отнюдь не fake news – не вызывали у итальянцев такого экстаза, как у жителей Германии. Политика культурной мелиорации режима, нацеленная на борьбу с главной плутократией, – Великобританией – вызывала насмешки у «детей, вскормленных римской волчицей».
    Стремление к территориальному расширению, величию и великодержавности, к имперским гамбитам – было утрачено и в целом удовлетворено с падением Римской Империи и в последовавшие за тем века. Великодержавный гамбит не срабатывал, как и мистический ура-патриотизм и имперская идея, получавшая фантомные импульсы в отдельные периоды итальянской истории. Этому способствовали такие пропитанные национализмом документы, как «Доктрина фашизма», «Хартия Труда» (1927), а в дальнейшем декларирование корпоративной системы, декларировавшая классовое умиротворение и корпоративную дисциплину; и, конечно, деятельность интеллектуалов, руководимых идеологом режима Джованни Джентиле и официальным историком-политтехнологом Джоаккино Вольпе, по созданию соответствующих зрительных образов и исторических мифов-шаблонов – исторической политики.
     После провозглашения Империи, по мнению российского исследователя Л.С Белоусова, был заблокирован «кредит доверия» итальянцев к режиму, потерян консенсус власти и народа, и в итальянском обществе обнаружились «процессы разложения стереотипов мышления и поведенческих моделей, соответствовавших «новому фашистскому типу». Эти процессы стали необратимыми после принятия режимом антисемитского законодательства (ноябрь 1938 г.) и начала эмиграции из страны учёных (Э.Ферми!), политиков, интеллектуалов.
     Империя подобна Молоху: приносит на алтарь человеческих жертвоприношений всё новые жертвы. Что несовместимо с представлениями итальянцев о ценности человеческой жизни и её приоритетом в шкале ценностей, определяемым христианской традицией, вектором политической культуры, заложенной аксиологическими параметрами Гуманизма и, что, может быть, ещё важнее – повышенным чувством опасности и самосохранения – доминантным геном italianità, отсутствием виктимности в культурных архетипах. Ведь большинство итальянцев руководствовалось, по мнению Ренцо Де Феличе, одним императивом – primum vivere! (прежде всего жить!). Для культа жертв, отдавших жизнь за идеалы фашизма, имперского Величия здесь не было места. Уцелеть – и жить более или менее достойно, а не погибнуть за фашистское отечество, союзнический долг нацистам или торжество имперской идеи, олицетворенной в государстве-власти-дуче, заплатив за это собственной жизнью.
    Изложенное позволяет сделать вывод об итальянском конформизме как следствии прагматизма, как основе консенсуса по-итальянски – предпочтительной, наиболее прагматичной с точки зрения праксиологии формы реагирования личности на прессинг жёсткой модели социума, если власть предоставляет возможности карьерного роста. В этой системе, как замечательно выразил эту мысль Альберто Моравиа, познавший режим изнутри, человек являлся «проводком в цепи высокого напряжения, и ток с гудением проскакивал через его тело, наполняя большой жизненной силой», но не был убийственным в том случае, если он следовал правилам игры, предписываемым конформизмом. Квинтэссенцией конформизма all’italiana стал и популярный в фашистской Италии кухонный анекдот, когда, во время вечерней трапезы, на вопрос одного из отпрысков Муссолини о том, что такое фашизм, дуче изрёк: «Ешь и молчи» .
    Конформизм, оставляющий возможности сохранения человеком внутреннего личного пространства и личной жизни, но не фанатизм, ксенофобия, шовинизм, расизм, антисемитизм, – стал частью знаменитого итальянского консенсуса. Но и прагматизм, и конформизм, и консенсус оказались результатом сопротивления, оказываемого итальянцами травмирующему их режиму, а также реакцией на травматический опыт, полученный итальянским народом в течение веков политического сепаратизма и потери независимости. «Стыдливость» итальянского фашизма стала следствием стереотипов, заложенных в матрице программы итальянской народности, не позволивших диктатору Муссолини создать «классическую» тоталитарную версию автократии.
    Если в «коллективном бессознательном» народа имеется травматический опыт и желание переиграть недоигранную партию в истории, у значительной части общества возникает стремление к насильственному разрушению спонтанного порядка как версии социального контракта – т.е. консенсуса. Тогда, по утверждению Грамши, может начаться «молекулярная» интервенция – агрессия в культурное ядро с его последующей эрозией. И, как замечательно озвучил эту мысль Уильям Шекспир устами Глостера в «Короле Лире», "в смутные года идёт всегда слепец за сумасшедшим". Именно это и случилось, когда 30 октября 1922 года итальянские фашисты-квадрумвиры, возглавлявшие стройные ряды чернорубашечников, разыграли известный исторический сценарий и вошли в Рим под лозунгами «Рим или смерть!». «Стыдливый фашизм» стал для итальянцев «колеёй», path dependence, неблаготворной «обратной связью» и возвращением в «порочный круг» – следствием коллективной памяти народа об исторической травме, связанной со стереотипами политической культуры.
    Сегодня, когда новые представители правого популизма, набирающие очки популярности в результате наступления нового, популистского, политического цикла, приобрели значительную популярность в Италии, а в июне 2018 г. вошли даже в состав нового кабинета, возглавив ключевые министерства, хочется верить, что итальянский народ не окажется снова в колее, не наступит на те же грабли.

Копирайт С. Князева: нарушение авторских прав карается законом о праве копирайта

© RESEARCHER SK Светлана Князева

Адрес на странице сайта: ©

https://lana-allina.com/articles/autocracy-new-populism-xxth-centure-chiefdom#/editor/articles/item/479471?itemPage=1

АУДИОКНИГА ПО МОЕМУ РОМАНУ "ВОРОНКА БЕСКОНЕЧНОСТИ".

Читайте, слушайте на сайте Книга в ухе:

Вот ссылка:

https://knigavuhe.org/book/voronka-beskonechnosti/

А также на сайте Аудиокниги:

https://audioknigi.club/allina-lana-voronka-beskonechnosti

или на сайте:

https://baza-knig.ru/roman-proza/20187-voronka-beskonechnosti-lana-allina.html

или также на сайте:

https://audioknigionline.ru/14982-allina-lana-voronka-beskonechnosti.html

или:

https://audioknigi-besplatno.com/1732-lana-allina-voronka-beskonechnosti.html

Или также:

https://audiobook-online.com/русская-литература/алина-лана/алина-лана-воронка-бесконечности/

• Методические указания по написанию ВКР и курсовых
  работ для студентов бакалавриата ФМОиЗР ИАИ

Автор - Князева Светлана Евгеньевна, к.и.н., доцент кафедры ЗРиВП ФМОиЗР ИАИ РГГУ

Методические указания представляют собой пошаговые рекомендации  И

помощь студентам бакалавриата в поэтапной подготовке, написании, оформлении и представлении ВКР и курсовых работ. Таким образом, здесь представлен алгоритм подготовки ВКР.

Методические указания являются итогом коллективной работы и выражением требований профессорско-преподавательского состава ФМОиЗР РГГУ.

Цель учебно-научной работы -- выпускной квалификационной работы ВКР или работы курсовой, а они именно представляют собой жанр учебно-научной и квалификационной работы – дать комплексный, многофакторный или системный анализ научной проблемы на базе исследования обширного корпуса источников и литературы.

Цель Методических указаний -- дать анализ освоения компетенций (знаний, умений, владений) для научного исследования.

ВНИМАНИЕ: ВКР и КУРСОВЫЕ РАБОТЫ, НАПИСАННЫЕ ЛИШЬ НА ОСНОВЕ ЛИТЕРАТУРЫ, БЕЗ ОПОРЫ НА ИСТОЧНИКИ, ТАКОВЫМИ НЕ ЯВЛЯЮТСЯ И РАССМОТРЕНЫ В КАЧЕСТВЕ УЧЕБНО-НАУЧНЫХ (квалификационных) РАБОТ БЫТЬ НЕ МОГУТ.

Основными техническими ЗАДАЧАМИ при подготовке работы - ВКР или курсовой - являются:
1. определение стержневой мысли исследования;

2. поиск и систематизация источников;

2. поиск и систематизация литературы;
2. работа с источниками и литературой;
3. извлечение необходимой информации;
4. выстраивание самостоятельных суждений на базе исследования информации;
5. самостоятельные выводы на основе извлечённой информации;
6. неформальный подход к выбору методов исследования;
7. изложение текста со знанием 4 законов формальной логики изложения грамотным, понятным языком.

Написание учебно-научной работы позволяет закрепить соответствующие компетенции: универсальные (УК), общие и профессиональные (ОПК), профессиональные (ПК).

ВКР (курсовая работа) – самостоятельная учебно-научная работа, а не реферат, ОСНОВНАЯ цель которого - изложение (в лучшем исполнении - анализ или сравнительный анализ) конкретных документов, статей, монографии,

Общие положения по оформлению ВКР:
В окончательной версии ВКР должна быть сброшюрована, (а курсовая работа представлена в электронном и бумажном вариантах) с резолюцией и подписью научного руководителя минимум за 3 дня до защиты.
Работа должна быть оформлена на одной стороне листа бумаги формата А4 по ГОСТ 9327-60.

О сроках подачи ВКР / курсовых работ:

Первая глава ВКР должна быть, согласно РАСПОРЯЖЕНИЮ ДЕКАНА ФМОиЗР ПРЕДСТАВЛЕНА НАУЧНОМУ РУКОВОДИТЕЛЮ К НАЧАЛУ - максимум к СЕРЕДИНЕ МАРТА.

Курсовые работы целиком представляются, в соответствии с распоряжением декана ФМОиЗР, руководителям (в первоначальном варианте целиком) НЕ ПОЗДНЕЕ 30-31марта.

Первая же глава курсовой работы подаётся  не позднее середины февраля. Работы рассматриваются руководителями в течение апреля-мая, и, в том случае, если они поданы ДО УКАЗАННОГО СРОКА, студенты могут доработать их до середины мая в соответствии с пожеланиями научного руководителя.

Иначе курсовая работа оценивается по фвкту формальной даты подачи, и студент лишается возможности доработать её.

ОБРАЩАЮ ВНИМАНИЕ СТУДЕНТОВ БАКАЛАВРИАТА: ПРЕДЗАЩИТ И ЗАЩИТ КУРСОВЫХ РАБОТ 1-3 КУРСОВ УЧЕБНЫМИ ПРОГРАММАМИ НЕ ПРЕДУСМОТРЕНО.

ИТАК: Курсовая работа должна быть подана научному руководителю -- в первом варианте до 31 марта. 

ВКР: На предзащиту (как правило, сроки: середина или начало 20-х чисел апреля) должны быть поданы как минимум главы текста полностью, (если их 3, то как минимум 2, с отдельными частями 3-й главы), часть введения с обозначением темы, определением объектно-предметного поля (объектом и предметом исследования), целью, задачами, актуальностью, новизной проведённого исследования, списком использованных источников и литературы.

По решению коллектива ФМОиЗР на предзащиту вызываются лишь те студенты, чьи ВКР не поданы или вызывают какие-либо сомнения научного руководителя. 

На титульном листе ВКР студентов 4 курса НЕ ПОЗДНЕЕ ЧЕМ за 3-4 дня до защиты ставится подпись заведующего кафедрой о допуске работы к защите, а до этого -- подпись научного руководителя. Только в таком виде ВКР принимается в Аттестационную комиссию.
Оглавление, которое располагается после титульного листа, печатается шрифтом Times New Roman 14 через полтора (1,5) интервала; разделы отделяются пробелом в два интервала
Текст дипломной работы печатается шрифтом 14 Times New Roman через полтора интервала, а ссылки -- соответствующим шрифтом 12, можно через 1 интервал.

ОЧЕНЬ ВАЖНО:

Защиты для специализирующихся по всем кафедрам ФМОиЗР: 1-12 июня. ВКР ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПОДАНЫ ДЛЯ ПОСЛЕДНЕГО ИЗУЧЕНИЯ ИХ НАУЧНЫМИ РУКОВОДИТЕЛЯМИ 16-17 МАЯ; после корректировок ВКР ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПЕРЕДАНЫ РЕЦЕНЗЕНТУ НЕ ПОЗДНЕЕ 25-26 МАЯ.

Внимание: курсовые работы, написанные студентами 1 (желательно и 2 курса), должны быть ограничены хронологическими рамками ДО ХХ ВЕКА.

ВКР, как курсовая работа, состоит из:
1. титульного листа,
2. оглавления,
3. основной части (разделенной на главы и параграфы),
4. заключения, списка источников и литературы,
5. приложений (если есть).

I.Структура оглавления:

и общая структура работы: 
Введение [после титульного листа и оглавления с новой страницы]
Глава 1 (название главы) [после введения с новой страницы]
1.1. (название параграфа 1) [та же страница без пробелов]
1.2. (название параграфа 2) [та же страница без пробелов]

1.3. (название параграфа 2) [та же страница без пробелов]                                           
Глава 2 (название главы) [с новой страницы]
2.1 (название параграфа 1) [та же страница без пробелов]
2.2. (название параграфа 2) [та же страница без пробелов]

2.3. (если имеется) то же самое

Глава 3 (если имеется) (название главы) [с новой страницы]
3.1 (название параграфа 1) [та же страница без пробелов]
3.2. (название параграфа 2) [та же страница без пробелов]

...

Заключение [новая страница] 
Список использованных источников и литературы [новая страница].

Таким образом, все главы и разделы (параграфы) должны иметь заголовки (названия). Названия глав оформляют симметрично тексту, заголовки подразделов - с абзаца.

Названия глав и разделов нумеруются арабскими цифрами. Номер параграфа (раздела) состоит из номера главы и раздела, разделенных точкой.

ВНИМАНИЕ! В БИБЛИОГРАФИИ --- списке источников: источники приводятся в соответствии с видовой характеристикой, в алфавитном порядке. В списке литературы: использованные работы приводятся в алфавитном порядке без разделения на монографии и статьи, причём в начале идут работы российских авторов на русском языке, далее - на иностранных.
Приложения –- в конце работы при наличии. 

Приложения содержат графики, диаграммы, схемы, карты, таблицы, расчёты, рисунки и карикатуры, граффити и пр. -- они служат для иллюстрации отдельных положений исследуемой проблемы.

Каждое приложение следует начинать с нового листа, в правом верхнем углу которого пишется слово “Приложение” и номер, обозначенный арабской цифрой (без знака №), например: Приложение 1. Под "телом" таблицы  необходимо указать, на основании каких источников составлено приложение.

В оглавлении необходимо указывать страницы каждого раздела.

Страницы ВКР и курсовой работы нумеруются арабскими цифрами (в середине страницы вверху). Титульный лист и оглавление (содержание) включают в общую нумерацию работы, но номера страницы на них не ставят. Нумерация страниц производится последовательно, начиная с третьей страницы (введение), на которой, так же как и на последующих страницах, проставляют номер в середине страницы вверху без знаков препинания.

II.Структура введения:
1.Обоснование темы, актуальности, новизны (необходимо в двух-трех абзацах обосновать, чтО именно даёт, и именно с Вашей точки зрения, изучение данной проблемы для понимания проблем истории и теории международных отношений, мировой политики и т.д., почему избранная проблематика актуальна для понимания современных процессов.
2. Важно также пояснить исследовательское ядро, Вашу «научную нишу», почему Вы взялись за данное исследование, какова глубинная значимость проблемы именно и конкретно для Вас: по каким причинам именно эта проблема вызывает Ваш исследовательский интерес настолько, что Вы готовы за неё взяться и осуществить анализ проблемы. Студенческие курсовые работы на 1-2 курсах бакалавриата не столь часто предлагают новаторский подход или решение исследуемых проблем, и всё же студент всегда должен понимать, для чего он взялся ИМЕННО за их исследование.

Таким образом, Ваше исследовательское ядро - это и есть новизна и значимость работы конкретно для Вас.
Возможно структурирование данных пунктов через «во-первых», «во-вторых» и т.п. Научная новизна в курсовых работах чаще отсутствует, однако можно попытаться сформулировать, а в ВКР это уже необходимо: чтО нового (свежий авторский взгляд, нехватка работ именно на данную тему, нестандартное прочтение источников, исследовательских работ, интересный ракурс) в изучение заявленной проблематики может внести серьезное исследование, проведенное по данной теме. Эти проблемы следует обсудить с научным руководителем (руководителем курсовой работы) на уровне ПРИНЯТИЯ решения о выборе темы.
2. Объект исследования:

общий контекст, вытекающий из его стержневой идеи, КОТОРЫЙ ОТРАЖАЕТ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОЕ ЯДРО, САМУЮ СУТЬ ПРОБЛЕМЫ, ГЛУБИННУЮ ЗНАЧИМОСТЬ ТЕМЫ, ВЫВОДИТ НА ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ, хотя и текстуально не должен совпадать с ней, и хронологически охватывает более значимый период  (ни в коем случае не повторять текстуально название и цель работы!).

"Понятие есть истинное первое", -— отмечал Гегель. Фактически объект является отражением первого закона формальной логики изложения применительно к Вашей исследовательской проблеме.

Итак, после определения стержневой идеи и определения объекта начинается РАБОТА НАД ЗАЯВЛЕННОЙ ПРОБЛЕМОЙ, а также, соответственно, и сам текст введения. Объект выводится непосредственно из названия (темы) работы (шире предмета), но ни в коем случае не может повторять дословно.
3. Предмет исследования – ракурс исследования объекта, движение объекта (к цели), развитие, эволюция объекта – он Уже, чем объект, тесно связан с ним и вытекает из объекта.

Предмет Уже объекта.

Объект и предмет исследования составляют объектно-предметное поле.

4. Цель исследования – обязательно одна. Формулировка цели совпадает по содержанию с темой работы и объектом, но ни в коем случае не дублирует её формулировку слово в слово. Цель конкретизирует предмет с точки зрения: логики, методологии, хронологии, а также в контексте структурных характеристик изучаемого явления.
5. Задачи (минимум 5-6, скорее даже 8 (для ВКР) – конкретные положения, непосредственно вытекающие из объектно-предметного поля и цели работы, которые необходимо проанализировать, изучить, исследовать, дать комплексный анализ – с тем, чтобы достичь поставленной цели.
6. Структура (план) исследования целиком определена её задачами. Решению каждой из задач, как правило, посвящен параграф, а глава –— это решение 2-3 смежных задач. Цель же – сквозная, т.е. проходит «красной нитью» через все параграфы и главы.

Объектно-предметное поле и цель -— это хребет (позвоночник) исследования.

6. Обоснование хронологических рамок работы – обоснование избранного исторического периода, его нижней и верхней границ. В том случае, когда необходим достаточно обширный экскурс в истории, это оговаривается отдельно.
Например: «Основными хронологическими рамками является период 1991 – 2001. Отправной точкой анализа выступает распад СССР и окончание холодной войны, который обусловил… Исследование доведено до 2001, когда теракты 11 сентября изменили… Однако, для… (указывается соответствующая задача) в случае необходимости (либо – четко указывается в каких разделах работы) проведены экскурсы в историю рассматриваемых процессов (указывается до какого периода в истории)».

Обращаю Ваше внимание на то, что для обозначения цитаты кавычки используются только в таком виде: « ... » (а не в таком: "... "). То же самое -— для обозначения названий или документов, приводимых на русском языке: «Красные бригады», «Свод законов».  "..." употребляются при цитировании (если возникает такая необходимость) на иностранном языке или для обозначения названий или документов также на иностранном языке.

"..." необходимо проставлять и в том случае, если в цитате приводится название организации или документа, или включено ещё одно цитирование.

Например: приведем мнение эксперта Александра Петрова, который убеждён в том, что «статья Основного Закона о...  под названием "Статья о правах национальных меньшинств", многократно цитируемая аналитиком N., который оценивает её как "наивысшее достижение демократии", на самом деле таковой считаться не может».

ВНИМАНИЕ: знаки тире ( — ) и дефис ( - ) также следует различать при написании текста работы. «Например: ЕС — это крупнейшее интеграционное обьединение» ; но — «проблемно-хронологический метод исследования».

7. Методы исследования – необходимо не только перечислить методы, но и обосновать, с какой целью (для достижения каких задач) использован тот или иной метод.

Основные методы: общенаучные: метод системного анализа, синтеза, структурно-функциональный, логико-интуитивный, типологический (типология явлений) и др.;

конкретно-исторические: историко-описательный (обязательно привлечение источников и анализ различных точек зрения на исследуемую проблематику), историко-генетический (ретроспективный), сравнительно-исторический (обязательно выделение критериев сравнение), проблемно-хронологический;

методы политических наук: дискурс-анализ, количественный контент-анализ, личностно-психологический, когнитивное картирование и т.д. Использование методов исследования следует обсудить с научным руководителем в процессе написания работы.
8. Источниковедческий обзор с ОБЯЗАТЕЛЬНЫМ выделением видовых характеристик источников. Необходимо ПОЯСНИТЬ  – с какой целью и для решения каких задач привлекается каждая из групп источников.

ВНИМАНИЕ!

СОВЕРШЕННО ОЧЕВИДНО, ЧТО "СЛЕПЫЕ РАБОТЫ" - КУРСОВЫЕ РАБОТЫ БЕЗ СНОСОК РАССМАТРИВАТЬСЯ РУКОВОДИТЕЛЯМИ НЕ МОГУТ ДАЖЕ В ПЕРВОМ ВАРИАНТЕ!

ПРИЧИНА: В ТАКОМ СЛУЧАЕ НЕВОЗМОЖНО СОСТАВИТЬ ВПЕЧАТЛЕНИЕ О СТЕПЕНИ САМОСТОЯТЕЛЬНОСТИ РАБОТЫ.

ТЕМ БОЛЕЕ ВКР: ССЫЛКИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ НА КАЖДОЙ СТРАНИЦЕ РАБОТЫ - БОЛЬШОЕ КОЛИЧЕСТВО ССЫЛОК ЯВЛЯЕТСЯ ПОКАЗАТЕЛЕМ ЕЁ САМОСТОЯТЕЛЬНОСТИ И УКРЕПЛЯЕТ АНАЛИТИЧЕСКУЮ СОСТАВЛЯЮЩУЮ.  

Источники делятся на:

неопубликованные и

опубликованные.

Основные группы источников в соответствии с видовыми характеристиками:
1. Источники официального происхождения.
Подгруппы:
1. международно-правовые акты (Устав ООН, конвенции, договоры и т.п.);
2. правоустанавливающих документы ЕС;

3. национальное законодательство (конституции, законы);
4. выступления официальных лиц.

5. Статистика;

6. 6. Визуальные (аудиовизуальные) источники (например, карикатуры, комиксы, плакаты, слоганы, граффити; фильмы). 

2.Источники личного происхождения (мемуары, дневники, личная переписка, письма)
3. Теоретики исследуемой проблемы (в том случае, если они являются современниками исследуемой проблемы). 

ВНИМАНИЕ!!! ЕСЛИ В СМИ ПРИВОДЯТСЯ ПОЛНЫЕ ТЕКСТЫ ДОКЛАДОВ, ВЫСТУПЛЕНИЯ, СУЖДЕНИЯ ПОЛИТИКОВ, ИНТЕРВЬЮ ОФИЦИАЛЬНЫХ ЛИЦ ИЛИ ИХ ПОЗИЦИИ ПО ВАЖНЕЙШИМ ПРОБЛЕМАМ — ТО ТАКИЕ СМИ СЛЕДУЕТ ОТНЕСТИ К ИСТОЧНИКАМ;

В ОСТАЛЬНЫХ СЛУЧАЯХ НЕОБХОДИМО РАССМАТРИВАТЬ ИХ КАК ЛИТЕРАТУРУ.

Таким образом, СМИ, пресса только тогда является источником, если там есть тексты документов, выступлений политиков, ОФИЦИАЛЬНЫЕ заявления. А иначе (суждения, научные статьи) — это литература, и её следует поместить в алфавитном порядке в список литературы.

При описании источника дается ссылка в подстрочнике с его полным библиографическим описанием:
Пример: Соглашение о том-то, Конвенции ООН — и ссылка в подстрочнике.

9. Историографический обзор – обзор научной литературы, использованной при написании работы. Обзор структурируется в соответствии с проблемно-хронологическим принципом. Начинается обзор с характеристики отечественной литературы, завершается – характеристикой зарубежной литературы. Монографии характеризуются отдельно, статьи можно расписать по проблемам -- также с обязательными ссылками в подстрочнике. 

Когда вы создаёте обзор как источников, так и литературы, то перечисляете основные по группам (литературу группируете по Вашим проблемам) и перечисляете --- а внизу, конечно, сноска, но не на все, а в качестве примеров --- наиболее важные в данном приведённом контексте. ТОЧНО ТАК ЖЕ и здесь необходимо не только перечислить, но и в ОБЯЗАТЕЛЬНОМ ПОРЯДКЕ ПОЯСНИТЬ, с какой целью и для решения каких именно задач привлекается каждая из групп научных работ. В подстрочнике Вы даёте ссылки на 2-3 наиболее важные работы с полным их библиографическим описанием.

В библиографии в конце работы Вы обязательно указываете уже все использованные работы и также с полным библиографическим описанием.

Совершенно очевидно, что значительная часть использованных источников и литературы должна быть на иностранных языках (в соответствии с проблематикой работы).

10. Обоснование структуры. Описывается структура работы: «состоит из введения, n глав, заключения и списка использованных источников и литературы (и n приложений – в случае их наличия). Необходимо указать, в соответствии с каким принципом структурирована работа – хронологическим, проблемным, проблемно-хронологическим. Указывается, чему посвящена каждая из глав, при этом кратко прописывается не содержание глав, а логика построения текста. Пример: «Первая глава посвящена…, проведенный анализ позволил выявить… В главе 2 на основе выделенных критериев рассматривается… и т.п.).

Хронологические рамки исследования могут быть определены и в конце текста ВВЕДЕНИЯ.

Очевидно, что введение может быть грамотно написано ТОЛЬКО ПОСЛЕ НАПИСАНИЯ ГЛАВ (за исключением определения ОБЪЕКТНО-ПРЕДМЕТНОГО ПОЛЯ, ЦЕЛИ и ЗАДАЧ (структуры). Поэтому сначала пишутся главы работы, затем введение и после этого — заключение.

Объем введения –10-20% работы.

III. Основная часть курсовой работы и ВКР:
Основная часть -- это костяк работы, к написанию её необходимо приступить сразу же после определения объектно-предметного поля, цели и задач (структуры), а также Вашего исследовательского ядра.

Основная часть работы состоит из глав. Число глав от 2 до 4 (чаще 2-3, тем более для курсовых работ). Каждая из глав имеет название, которое не может дублировать тему ВКР / курсовой работы. Главы должны полностью соответствовать заявленной теме и хронологическим рамкам. Напомню, что непредумышленный отход от 4 законов логики называется паралогикой и абсолютно недопустим.
Каждая глава состоит из параграфов (от 2 до 4). Названия параграфов не могут дублировать название главы. Проблематика, рассматриваемая в каждом из параграфов, должна вписываться в проблематику главы.

Ни параграф, ни глава не могут завершаться цитатой.
Каждая глава завершается краткими выводами, которые выделяются в тексте заголовком «Выводы» или после отступа строки, но не отражаются в оглавлении. Выводы содержат самостоятельное обобщение положений главы. Выводы не должны содержать ссылок, в них не вводятся новые источники и литература.

Текст ВКР, как и курсовой работы, должен быть самостоятельным. Это означает, что Вы проводите собственное исследование, которое отражает Ваше видение проблематики, структурированное в соответствии с планом курсовой работы, составленным вместе с научным руководителем.
Все приведенные в работе данные должны иметь ссылки на источники.
Ключевые цитаты из источников и литературы даются в тексте в форме прямой речи. Например: «Исследователь коммуникационных аспектов внешнеполитического курса государства П.П. Шариков определяет понятие «ресурсы государства» следующим образом: «Ресурсы государства – это…» -- и в подстрочнике приводится сноска на данного автора (оформление сносок смотрите в заключительной части Методических указаний).
Если суммируется ряд тезисов другого автора или ряд положений источника, то сноска ставится после окончания изложения их содержания (как правило, в конце абзаца). Допустимо использование косвенной речи. «Исследователь Э.П. Фандорин считает, что… В данном случае при использовании нескольких слов из цитаты необходимо ставить их в кавычки. Если идет обобщение рассуждений автора, сноска ставится в конце абзаца.

ВАЖНО: не следует злоупотреблять приведением длинных цитат. Если данная цитата кажется столь важной, что необходимо привести её полностью, лучше РАЗБИТЬ её на 2-3 логические части и дать Ваше суждение по каждой части; можно частично дать её изложение своими словами. Однако в обоих случаях необходимо дать ссылку на цитату в подстрочнике.

Пример и сравнение:
"Исследователь Э.П. Фандорин считает, что восьмая книга – это «пик карьеры любого литературного героя». Отметим, что эксперт А.Н. Литвинов оспаривает эти доводы (не соглашается с данным суждением, поскольку он полагает, что...." (и в подстрочнике приводятся ссылки на обоих авторов). И далее возможно развитие Ваших умозаключений следующим образом: "Трудно согласиться с подобным суждением, принимая во внимание... и поскольку..."
- "Исследователь Э.П. Фандорин считает, что пик карьеры литературного героя приходится на восьмую книгу серии, а основные параметры его характера закладываются уже в первых трех произведениях..." (и даётся ссылка). "Такое суждение подкреплено фактами, в частности..., и представляется вполне (более) убедительным, поскольку..., и представляется вполне убедительным, исходя из того, что..."

Всё, что в том или ином виде (в прямом цитировании или пересказе суждения автора) заимствовано Вами из источников и /или монографической и статейной литературы, должно быть оформлено в виде сносок. 

ВНИМАНИЕ!

В случае, если Ваш текст подкреплён сносками, то любая программа проверки Вашей работы на плагиат НЕ фиксирует заимствования. Цитирование не учитывается в качестве заимствований, а рассматривается экспертами и комиссией совокупно с оригинальностью работы (лучше так: «..закончено»(плотно знак сноски и знак препинания).

Обратите внимание! Заимствованный текст без сносок расценивается как плагиат. 

Борьба с плагиатом является одной из ключевых задач научного сообщества. Если в ВКР и курсовой работе самостоятельные блоки составляют менее 70-75%.

(см. Распоряжение первого Проректора – Проректора по учебной работе А. Б. Безбородова от 25.04.2016 г.), научный руководитель обязан предупредить студента, что рецензент и комиссия могут оценить ВКР оценкой «неудовлетворительно».
Количество сносок на страницу варьируется в зависимости от специфики исследуемой проблематики и авторского стиля. Как правило, самостоятельные курсовые работы отличает наличие 2-3 сносок на каждой странице; в ВКР их, скорее всего, будет насчитываться больше. Страницы без сносок в основной части работы ставят под вопрос её самостоятельный характер и добросовестность автора. Исключением из этого правила являются выводы по главам и общее заключение. Во введении в историографической части и в обзоре источников количество сносок на каждой странице значительно превышает количество сносок в подстрочнике в основной части, поскольку в разделе, где Вы даёте видовую характеристику источников, а также в обзоре использованной литературы (историографический обзор) необходимо сослаться в подстрочнике на наиболее значимые в каждом случае документы, материалы, труды авторов.

IV. Заключение
Заключение - не менее важная часть работы, чем введение и основная часть (главы) и ПИШЕТСЯ ПОСЛЕДНИМ.

Заключение структурируется в соответствии с поставленными во введении задачами, нацелено на выводы по ним и ЦЕЛИКОМ вытекает из решения в основной части ВКР (курсовой работы).

Заключение строится примерно следующим образом:
"На основании проведённого в работе исследования можно прийти к следующим выводам:
Во-первых, - и следует ВЫВОД ПО ПЕРВОЙ ПОСТАВЛЕННОЙ ВО ВВЕДЕНИИ ЗАДАЧЕ (!!!! - СМ. ВАШЕ ВВЕДЕНИЕ), которому соответствует вывод по 1 параграфу;
Во-вторых, - ВЫВОД ПО ВТОРОЙ ЗАДАЧЕ (СМ. ВАШЕ ВВЕДЕНИЕ), которому соответствует вывод по 2 параграфу;
В-третьих, - И ТАК ДАЛЕЕ..
Далее, (но не в-четвёртых ни в коем случае) - и опять вывод по очередной задаче!
Кроме того, (не в-пятых!) - и вывод по очередной задаче и параграфу!
Следует также отметить, что... - и вывод по очередной задаче и параграфу!
Важно также подчеркнуть, что - и вывод по очередной задаче и параграфу.
И, наконец, - и вывод по последней задаче и параграфу.
Тогда Вы достигаете того, что у работы определяются "позвоночник" и "скелет" (образно).
Но первая или последняя авторская фраза в заключении может быть "красивой", насыщенной и "вольной".

Объём курсовых и ВКР на бакалавриате:
Максимальный объем работ на ОМОиЗР не регламентируется (по максимуму).

Объём: (ориентировочно)
Курс Основная часть (главы)

             (стр.)                              Вся работа (стр.)
1           15-20                              20-30
2           25-35                              35-50
3           40-50                              50-65
4 (ВКР) 60-80                             80-85

ОБРАЩАЮ ОСОБОЕ ВНИМАНИЕ СТУДЕНТОВ, ЧТО:

Курсовые работы бакалавров третьего года обучения являются «преддипломными». Их имеет ПРЯМОЙ смысл писать у будущего научного руководителя бакалаврской работы (что возможно и даже желательно делать уже и студентам 2 курса). Многие научные руководители берут к себе на бакалаврские работы только тех студентов, которые писали у них курсовые на 3 курсе.

Количество привлеченных источников и литературы:
Объём привлеченных источников и литературы должен быть достаточным для раскрытия темы, и этот вопрос нужно обсудить с научным руководителем. Каждая тема уникальна, если не формулировкой, то авторским видением исследуемой проблематики. Если брать минимальные объемы (по количеству пунктов списка), то количество источников и литературы легко вычислить по формуле: Номер курса * 20 (т.е. на 1 курсе – 20 наименований, на 4 курсе – 80 наименований).

Источники и литература на иностранных языках:
Анализ источников и литературы на иностранном языке (или нескольких иностранных языках) для специалиста по мировой политике является обязательным, особенно для студенческих курсовых работ на старших курсов (начиная с 3-го) и БЕЗУСЛОВНО обязательным для ВКР. Минимальный процент источников и литературы на иностранном языке изменяется от курсовой 1 курса к ВКРБ следующим образом:

Курс Минимум источников и литературы на иностранном языке

(наименование) Минимальный %
1 к.:                            5 - 10 проц.
2 к.:                           10  - 20 проц.
3 к.:                           20 - 30 проц.
4 к. (ВКР):                 40 - 50 проц.

ПОРЯДОК ЦИТИРОВАНИЯ ТЕКСТОВ:
Если источник на иностранном языке, --- а таких в ВКР ДОЛЖНО БЫТЬ АБСОЛЮТНОЕ БОЛЬШИНСТВО!, --- возможно прямое цитирование источника в Вашем переводе (и отметим вновь: не нужно нигде никаких длинных цитат -- их лучше разбивать и цитировать и анализировать, предварительно разбив на логические части); то же самое при вольном изложении мысли цитаты своими словами. Согласимся: логично, если прямые цитирования должны быть при приведении лишь наиболее важных мыслей и высказываний, выдержек из документов, статей конституций и пр.)
При прямом цитировании и вольном изложении мысли все они должны быть ПЕРЕВЕДЕНЫ, и текст на языке оригинала приводить не требуется ни в теле работы, ни в подстрочнике.
В подстрочнике издание приводится на языке оригинала.

Оформление ссылок, списка:

Общие вопросы оформления и основные требования можно посмотреть в основных правилах и рекомендациях по оформлению научных работ (прежде всего, оформление):

На сайте РГГУ, Вестник РГГУ: Режим доступа: http://www.rsuh.ru/upload/main/vestnik/authors/Pamyatka_avtoru.doc (Дата обращения 15.02.2023).

(Хотя для курсовых работ и ВКР больше подходят не концевые, а постраничные сноски!!!)

Или:

см. на: http://liber.rsuh.ru/?q=node/63

Допускается написание работы шрифтом Times New Roman

12 или 14 пт.

ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ!!! ПРИ ИЗМЕНЕНИЯХ И УТОЧНЕНИЯХ КОНКРЕТНОГО ОФОРМЛЕНИЯ СНОСОК:

!!!! Внимание! Использование материалов из интернета!

!! Сноска НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не должна быть «СЛЕПОЙ», т.е. вот такой, например:

 http://liber.rsuh.ru

Или такой: www.rsuh.ru

Такое оформление интернет-ссылок ИСКЛЮЧЕНО!

ВАЖНО, ЧТО:

Вообще, ИНТЕРНЕТ-РЕСУРС ЕСТЬ ЛИШЬ ХРАНИТЕЛЬ КОНКРЕТНОЙ ИНФОРМАЦИИ (КАК ЧИТАЛЬНЫЙ ЗАЛ В БИБЛИОТЕКЕ, ХРАНИЛИЩЕ), РАЗМЕЩЁННОЙ В ИНТЕРНЕТЕ, И НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ САМ ПО СЕБЕ НИ ИСТОЧНИКОМ, НИ ЛИТЕРАТУРОЙ! 

ПРИ ЦИТИРОВАНИИ КОНТЕНТА, РАЗМЕЩЁННОГО В ИНТЕРНЕТЕ,

В ИНТЕРНЕТ-РЕСУРСЕ, который представляет собой хранитель информации (сайт, интернет-канал, социальные медиа...):

сначала всегда следует название документа (если это источник) или имя автора (если это литература), затем название (имя) сайта, далее: Режим доступа (или URL) затем сам электронный адрес в электронной цепочке, затем (дата обращения – 01.01.2016). То же самое – с литературой. (См. ниже конкретные примеры).

Электронный курс «Информационная эвристика» обучит Вас всему необходимому для написания и оформления научных работ - http://elearn.rggu.ru/ds-rggu/course/course.do?cvid=1472 

или - в случае, если данный ресурс недоступен, см. по адресу:

http://liber.rsuh.ru

то есть:

http://liber.rsuh.ru/?q=node/1649

В случае, когда документ из интернета явно представляет собой некое 

единое целое с внутренней нумерацией (как правило, в случае файлов формата pdf) – необходимо указывать как номер страницы (в соответствии с внутренней нумерацией документа), так и URL. URL указывается в том виде, в котором представлен в адресной строке браузера, даже когда он выглядит как ссылка на 6 строк длиной.

Хотя в большинстве случаев данная сноска может иметь вот такой вид: - на сайте prismua.org Режим доступа: 

http://prismua.org/wp-content/uploads/2017/01/EaPThinkBridge_1_eng.pdf (дата обращения 01.02.2023).

ВНИМАНИЕ!

В тех случаях, когда первоисточник по какой-то причине недоступен для прямой ссылки на него и Вы нашли его в работе какого-либо автора (неважно, на электронном носителе или в бумажном варианте, то следует учитывать правила так называемого "вторичного цитирования":

Сначала следует корректное приведение ссылки на первоисточник.

Вот так, например:

1. Гроппо Б. Как быть с "тёмным" историческим прошлым. - Лекция на сайте полит.ру polit.ru: Режим доступа: (URL): 

http://www.polit.ru/article/2005/02/25/groppo/ (дата обращения 15.02.2023);

Или (если это источник):

Римский договор (в сноске название даётся на русском или иностранном языке в зависимости от того, с каким именно текстом Вы работаете и на какой именно текст ссылаетесь). Далее то же самое: название сайта Режим доступа: цепочка" адреса сайта (дата обращения)  

[если первоисточник или монография (статья) приводятся в электронном виде];

или (если в бумажном варианте):

2. Князева С. Россия глазами итальянцев: имидж России в Италии. // В кн.: Италия. На перекрестке Средиземноморья: «Итальянский сапог» перед вызовами XXI в. (Старый Свет – новые времена)». М.: Весь мир. 2011. Глава 19. С. 383-404. 

ОЧЕНЬ ВАЖНО:

Вы даёте ссылку на газету (статью в журнале) без указания электронного адреса ЛИШЬ В ТОМ СЛУЧАЕ, ЕСЛИ ИСПОЛЬЗУЕТЕ ЕЁ БУМАЖНУЮ ВЕРСИЮ. При этом в сноске недостаточно ограничиться только таким описанием:
Le Monde, 1995, 25 sept. Р. 5.
Необходимо дать название документа (заявления, выступления, интервью) - если это источник, затем название газеты (издания) с числом, после чего помещается её полный электронный адрес так, как это показано выше.
Если же это авторская статья (литература), то сначала в сноске приводится имя автора (Петров И.П., Groppo B.), затем название статьи полностью, затем название газеты (журнала, издания) с числом, после чего следует её полный электронный адрес так, как это показано выше.

ВНИМАНИЕ - ЭТО ВАЖНО!

Включаем также понятие "вторичный источник":

если нет возможности (доступа) к источнику, то Вы должны сначала дать полную ссылку на источник, а затем привести данные монографии, статьи и др., откуда взят источник.

вот так, например: 

Boffa M. La popolarità di Vladimir Putin in patria continua a essere altissima. Il Foglio. 2014, 23 nov. - Цит. по: Князева С. Е. Ценности и интересы в итальянско-российских отношениях в начале XXI в. Италия в начале XXI века. /Сборник ИМЭМО РАН. Ответственный редактор А. В. Авилова. М. ИМЭМО РАН. 2015. СС. 128. (Если данные взяты из монографии (статьи) в бумажной версии; если же ещё это электронное издание, тогда после слова цит. Вы следуете правилам оформления электронной публикации (см. примеры выше).

Если Вы используете материалы СМИ (газеты, журналы), пользуясь соответствующими сайтами, то ссылки на них необходимо даваться в точном сответствии с правилами оформления электронной публикации, то есть приводить полную электронную цепочку так, как это показано выше. 

ТОЛЬКО ПОСЛЕ ПРИВЕДЕНИЯ ССЫЛКИ НА ПЕРВОИСТОЧНИК ДАЁТСЯ ССЫЛКА НА ТУ ЛИТЕРАТУРУ, ОТКУДА ССЫЛКА НА ПЕРВОИСТОЧНИК БЫЛА ПОЗАИМСТВОВАНА.

Например: 

Князева С. Россия глазами итальянцев: имидж России в Италии. // В кн.: Италия. На перекрестке Средиземноморья: «Итальянский сапог» перед вызовами XXI в. (Старый Свет – новые времена)». М.: Весь мир. 2011. Глава 19. С. 383-404. - Цит. по: Князева С. Система ценностей в культурном ядре России: репрезентация национальных

образов. На сайте Светланы Князевой lana-allina.com: Режим доступа: http://lana-allina.com/articles/291051 (дата обращения 16.01.2023).

Если Вам нужно сослаться на один и тот же документ (литературу) на одной и той же странице, можно в следующей сноске написать "там же", "там же, С. 15", если Вы цитирует работу на русском языке, и "ibidem", "ibid., P. 15", если ссылаетесь на литературу на иностранных языках, как в бумажной, так и электронной версии. 
А в случае цитирования монографии или статьи на иностранном языке: 

Bocca G. Storia della Repubblica italiana. — Milano: Rizzoli, 1982. — На сайте (имя), available at ... (Accessed 21.01.2023).

Оформление списка источников и литературы см. также:

http://liber.rsuh.ru/?q=node/1649

Обращаем особое внимание на то, что раздел «Интернет-ресурсы», "Электронные ресурсы", "Список сайтов Интернета" или нечто подобное в списке источников и литературы НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ недопустимы!

Все материалы из интернета должны быть распределены в соответствующие разделы и подразделы списка источников в соответствии с их видовой характеристикой и сопровождать описание использованных документов или работ.

В раздел «Интернет-ресурсы» в отдельных случаях может входить аннотированный список сайтов. Он помещается после библиографии. Насколько необходимо это в работе, скажет научный руководитель.

ИТАК, ПОДВЕДЁМ ИТОГИ ОФОРМЛЕНИЯ СНОСОК:

Фамилия имя (отчество) автора. Название работы (книги, статьи). - Место, год. С. (P, S) (или так: после года и места, а в случае если приведён - то и Издательский дом): Режим доступа: http://lana-allina.com (дата обращения 21.01.2022).
(если литература).

Если же из интернет ресурса взят источник, то приводится название документа (Заявление, меморандум, речь, указ...) и то же, что и с литературой.

Сноски НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не должны быть слепыми. То же самое – и в библиографии – в конце работы.

ВНИМАНИЕ: при написании ВКР или курсовой работы логично СРАЗУ ЖЕ ПРОСТАВЛЯТЬ. СНОСКИ В ТОМ ВИДЕ, КАК ЭТО ПОКАЗАНО ВЫШЕ, чтобы не делать затем вторично лишнюю работу, отнимая у себя необходимое время.

Библиографический раздел в конце ВКР или курсовой работы оформляется следующим образом:
1. Источники (сгруппированные по видам);
2. Литература (в алфавитном порядке: сначала на русском, затем на иностранных языках).
В этом разделе списка располагаются в алфавите авторов и заглавий монографии, статьи, рецензии, диссертации, авторефераты. В описании статей обязательно указываются название газеты, журнала или сборника, где они опубликованы, год, номер и страницы, в других позициях литературы указывается также общее количество страниц в публикации.
3.Справочные и информационные издания – энциклопедии (с указанием статей), словари, справочники, учебные пособия, учебники и т.д. - по алфавиту и со всеми необходимыми реквизитами.
Приложения помещают после списка источников и литературы в порядке их упоминания в тексте.

Список использованных источников и литературы печатается через 2 интервала, каждое название начинается с абзаца.

МОДЕЛЬ ВСТУПИТЕЛЬНОГО СЛОВА НА ЗАЩИТЕ

Уважаемые студенты-дипломники!

1. Вступительное слово не должно превышать 10 (максимум 12) минут -- НЕОБХОДИМО ПРОВЕРИТЬ С ХРОНОМЕТРОМ.
2. Структура вступительного слова: название работы -- произносится ЧЁТКО И ЯСНО. Научная новизна (1 фраза), далее ЧЁТКО -- объект, предмет, цель, задачи. Далее хронология. Далее: коротко -- методы, видовая характеристика источников и в каждом ПО 1-2 примера (с параллельной иллюстрацией слайда презентации). Далее: обзор использованной литературы -- и тоже назвать несколько работ. Далее -- структура определена целью и задачами (сколько глав).
3. ВНИМАНИЕ: теперь главное -- выводы. (Исследование позволило прийти к следующим выводам). ПРЕДЕЛЬНАЯ ЧЁТКОСТЬ: необходимо, чтобы каждый вывод стал продолжением поставленной задачи. Излагать следует так: во-первых, во-вторых, (в-третьих), далее, кроме того, важно также, что..., наконец, и в заключение. НИКАКИХ В-ЧЕТВЁРТЫХ, в-пятых.

1. Пункты 1 и 2 являются выжимкой из введения, а п. 3 -- из заключения. Если введение и заключение написаны чётко, то никакой проблемы написать вступительное слово не составляет.
2. Важно помнить: пункты 1 и 2 должны составить ПОЛОВИНУ вступительного слова (а лучше чуть-чуть меньше): например. П. 1 и 2 -- 5 минут, а п. 3 -- 6-7 мин.

II. Теперь -- нужно вмонтировать во вступительное слово ПРЕЗЕНТАЦИЮ.
1. Презентация состоит из 9-12 слайдов.
2. Первые 3-4 слайда отражают п. 2: слайд 1 - Название и ФИО (фактически титульный лист); слайд 2 - актуальность, объект, предмет, цель; слайд 3 - задачи и методы; слайд 4 - источники, литература (самые значимые);
3. Дальнейшие слайды разбиваете так, чтобы выводы поместились на 4-5 слайдах, при этом не нужно дословно повторять то, что Вы говорите в этот момент, а сделать короче ("выжимка" из каждого положения заключения). Иначе текста будет много, он будет мелкий и воспринимать его невозможно.
4. Если есть таблицы или графики, можно включить, но Вы уместите 1-2 слайда.
После этого завершающая фраза: "Благодарю за внимание".

III. Теперь нужно синхронизировать выступление с презентацией. То есть, объявляете тему - 1 слайд, называете объект, предмет, цель - 2 слайд,, задачи - 3 и т.д.

Всё нужно сделать ПРЕДЕЛЬНО ЧЁТКО, СИНХРОНИЗИРОВАТЬ,  ОБЯЗАТЕЛЬНО попросить прохронометрировать выступление.
В конце - поблагодарить научного руководителя, рецензента, членов ГЭК. 

Ответы на вопросы, связанные с логикой изложения материала, а также с оформлением презентации, можно получить в разделе "Новые документы", в различных текстах.
(презентация должна иметь строгий вид -- она является представлением работы).).

УСПЕШНОЙ ЗАЩИТЫ, УВАЖАЕМЫЕ КОЛЛЕГИ!

• Светлана Князева,

доцент кафедры ЗРиВП

ФМОиЗР РГГУ

.    

Предлагаю Вашему вниманию статью о "классическом" либерализме XIX в. и его трансформации в ХХ столетии. Статья напечатана в журнале "Знание-Сила", 2016. Номер 4 (1066), С. 21-29

http://www.znanie-sila.su/?issue=articles/issue_4492.html&r=1

Главная тема.

Это сладкое слово "Свобода".

Краткая история свободы

Стремление к свободе было свойственно человеку всегда: в городах-полисах от Древней Греции до средневековых европейских коммун – от формулы «Я – римский гражданин» до поговорки «Городской воздух делает свободным по прошествии одного года и одного дня». С течением времени в этих очагах свободы развились первые элементы правового государства [1]. В эпоху гуманизма разгорелась борьба свободных городов-коммун и Святого Престола: дух свободы был несовместим со многими догматами и диктатом католической церкви, особенно в лице Святого Престола [2].

Из опыта борьбы свободных людей в европейском пространстве постепенно укоренились привычка человека к свободе и опыт защиты прав свободного человека – возникли формы сопротивления произволу, ставшие сегодня важными (и уже традиционными) проявлениями гражданской инициативы.

С середины XIX столетия на Западе утвердились либеральные идеи, идеология, стиль жизни, а в развитых странах сложились либеральные системы. На формирование либерализма повлияли идеи Джона Локка, Шарля Луи Монтескье, других деятелей английского, французского, американского Просвещения, экономистов конца XVIII – первой половины XIX веков – Адама Смита, Дэвида Юма, Вильяма Кобдена и других.

Либерализм (лат. liberus – свободный [3])  – комплекс политико-правовых, экономических идей, образ мышления и стиль жизни, в основе которого лежит убеждение: свобода  – важнейший принцип человека в его отношениях с другими людьми и с властью. В основе либеральной теории и практики лежит уважение к свободе человека, свободному обмену, верховенство права, собственность. В «Британской энциклопедии» либерализм определен как доктрина, нацеленная на «защиту жизни и свободы личности»; государство защищает личность от ущемления ее прав, а законы, суд присяжных и правоохранительные органы обеспечивают их. Либерализм – политическое кредо и образ жизни, которые находятся в тесной взаимосвязи со свободой. Свобода – основа жизни каждого человека и общества в целом, политический метод и основа курса правительства. В итальянском «Большом историческом словаре» либерализм определен как «доктрина, основанная на уважении личной свободы, юридическом равенстве граждан, правовом государстве, гарантированном Конституцией, на веротерпимости». А по мнению директора Университета Катона Томаса Палмера, у либерализма есть три базовых опоры  – права личности, спонтанный порядок, ограничение вертикали власти.

Либерализм оспорил прежде незыблемые теории  – божественное право монарха на власть и роль религии как единственного источника познания. Он исходит из уважения естественных прав человека на жизнь, свободу и собственность, из принципа ответственности, равенства перед законом, прозрачности государственной власти. Таким образом, он нацелен на законодательную защиту достоинства и личного пространства человека.

В либеральном прочтении Джона Стюарта Милля свобода означает независимость человека, а проявление ее – свобода воли (выбора). Это – условие личностного развития и гарантия от посягательств на личное простран­ство. Угроза автономии внутреннего пространства человека исходит, по Миллю, от «правительственной тирании» и «тирании господствующего в обществе мнения».

Источником либерализма становится теория естественного права, изложенная Дж. Лильберном в середине XVII века. Известный политик и мыслитель обосновал необходимость формального равенства, свободы личности, народного суверенитета  – высшего права законодательной инициативы, исходящей от народа, принадлежащей народу и осуществляемой народом через парламент. Следом за Лильберном Джон Локк доказал, что свободная личность  – основа стабильного общества. Революция конца XVIII века во Франции в перспективе создала условия развития свободного рынка и свободной конкуренции в Европе. И к середине XIX столетия здесь стал утверждаться либерализм, социальной базой которого стали предпринимательские круги, политики, лица свободных профессий, университетская профессура.

Концептуальное ядро либерализма образуют следующие положения.

Первое: изначально присущая человеку свобода, а следовательно – ответственность, автономное личное пространство, возможность самореализации, обеспечиваемая частной собственностью и политико-правовыми институтами, приоритет частной пользы – человек сам знает, что для него лучше.

Второе: оптимальная модель социума основана на свободном обмене идей, интеллектуальных и иных ценностей, на свободной конкуренции.

Третье: либеральная система обеспечивает свободное раскрытие творческого потенциала человека и его благополучие, но одновременно способствует свободному раскрытию творческого потенциала общества и обеспечивает его (общества) благополучие. Вокруг этого ядра сосредоточены другие элементы либерального кредо – рациональное устройство общества, частная и общая польза (благо). Как тут не вспомнить изречение Фомы Аквинского: человек справедлив, если уважает права других людей.

Либеральное прочтение свободы переплетено с идеей «золотой середины» («juste milieu»)  – метода «классических» либералов XIX столетия. Инструмент «золотой середины» нацелен на баланс либеральной системы, политических сил и движений, сложившихся в англоязычном политическом пространстве и партийных системах Великобритании, США, затем Франции и Италии. «Золотая середина» успешно использовалась для установления компромисса между партиями для контроля вертикали власти, светской и духовной власти (особенно в католических странах), – словом, ради достижения политического компромисса и стабильности.

Либералы заимствовали идею juste milieu у французских доктринеров  – представителей спиритуалистической школы: под «золотой серединой» понимался баланс парламентского министерства на английский манер и исполнительной власти. Эклектика доктринеров, прежде всего, Пьера Поля Руайе-Коллара и Франсуа Гизо, не слишком подходила ученым, но европейские либералы извлекли из него инструмент «золотой середины». Суть его  – максимально возможное примирение различных движений, групп, элит с целью преодоления конфликта интересов, достижения компромиссов и стабильности.

Инструмент juste milieu взяли на вооружение английские виги, а затем – либералы. Важным направлением деятельности либералов стал поиск точек соприкосновения с консерваторами в таких узловых пунктах, как соотношение частной и общей пользы, отношение к традициям и прецеденту. Во Франции адепты доктринерства – либералы получили заметный резонанс, входили в состав правительств и возглавляли их в годы Третьей республики (1870–1940).

Идеи свободы человека независимо от статуса и его свободного выбора  – рода занятий, политических убеждений, оставались умозрительными до Революции во Франции. Этот стиль жизни встретила в штыки значительная часть аристократии и бюрократии, терявшая привилегии и мечтавшая о сохранении деспотического режима, душившего свободу личности, свободную инициативу и предприимчивость. А философы XVIII столетия сформулировали идею свободы в терминах прав человека. Американская Война за независимость привела к созданию либеральной конституции, в основе которой лежит центральная идея либерализма и представительной демократии  – the government of the people, by the people and for the people.

В экономической сфере основой западного либерализма стали либеристские постулаты [4]. В laissez faire заложена идея dreaming state (или minimum state)  – государства с минимальной ролью в экономической игре, а его основная функция  – защита собственности, свободы человека, рынка, конкуренции.

По выражению автора памфлета «Здравый смысл» Томаса Пэйна, правительство есть «не более чем необходимое зло». А Адам Смит считал, что вмешательство государства подавляет инициативу – наиболее сильны страны, где граждане свободно проявляют ее. В «Исследовании о природе и причинах богатства народов» ученый доказал, что свободный рынок по необходимости включает скрытые механизмы саморегулирования и потому более эффективен, а налоги не должны наносить вреда предпринимательству. Эту идею отстаивали Франсуа Кене, а позднее  – Жан-Батист Сэй и Дестют де Траси.

Свободная активность в любой сфере должна расцениваться властью и обществом как результат личной свободы, энергии, трудолюбия, поскольку она соответствует высшим интересам государства – иными словами, интересы личности тождественны целям государства. Либералы были убеждены, что свободная предприимчивость станет успешной, если государство примет меры по расширению образованности в обществе. Джон Стюарт Милль объяснял цель государства и элиты стремлением к общему благу через повышение качества жизни  – распространение образования и доступ к нему, адекватно оплачиваемый труд, возможности творчества  – и стал борцом за свободу науки, литературы, искусства.

Отвергнув христианскую догму о ничтожности человека перед Богом (человек  – отнюдь не раб Божий!), либералы обосновали возможность счастья на земле как естественного права свободного человека – права, обеспечивающего нравственность в обществе [5]: ведь принцип личного счастья «срабатывает», если он согласован с общей пользой. В «Теории нравственных чувств» Смит утверждал, что мораль  – продукт творчества свободных людей, создающих своей активностью благосостояние общества. А отцы-основатели американской демократии убедили соотечественников создать новое государство во имя жизни человека, его свободы и его естественного стремления к счастью.

Эволюция государственных институтов позволяет человеку действовать во имя общей пользы, преследуя притом частный интерес. Так возникает своеобразное состояние равновесия и стабильности в обществе  – спонтанный порядок: граждане вовлекаются в устойчивые модели поведения, где никто не может выиграть вне правил игры и нарушая рамки этих моделей.

Наибольшей популярностью эта доктрина пользовалась в англоязычных странах с развитой экономикой и стабильной политической системой. Великобритания – страна, в плоть и кровь которой вошло уважение к человеческой личности, приобрела экономическое, колониальное, морское, торговое, финансовое, политическое лидерство  –  стала колыбелью либерализма. Политико-правовая мысль Англии объясняла причины лидерства свободной инициативой, защитой собственности, недопустимостью нарушения личного пространства человека. Однако в Великобритании с 30-х годов XIX века существовало и трудовое законодательство  –  идеи ответственности власти и бизнеса получили серьезное развитие [6] .

Либерализм как политическая теория основан на идеях парламентаризма, конституционализма и представительной демократии. И Вольтер, обосновавший конституционализм как оптимальную модель власти, и Жан-Жак Руссо с его идеей о естественной свободе настаивали на том, что свободу человека не должны ущемлять ни другой человек, ни государство, ни церковь. Залог же стабильности государства, по Дж. С. Миллю,  – представительное правление: высокая причастность народа к управлению, но народ должен иметь желание, способности и навыки для выполнения возлагаемых на него прав и обязанностей. Милль выстроил модель блокирования произвола вертикали власти и обосновал идею правового государства. (Эту же идею последовательно отстаивал в своих трудах и немецкий либерал Людвиг фон Мизес.) Понимая необходимость общепризнанных функций государства, он осуждал стремление чиновников к власти. Оно, по его мнению, увеличивало количество возлагающих надежды на правительство безответственных людей  – а по сути, пассивных иждивенцев. В таких условиях не может быть свободы и достоинства  – общество деградирует в гражданском и нравственном плане.

Либерализм как модель поведения основан на уважении прав человека. В «Двух трактатах о правлении» (1690) Джон Локк сформулировал принципы свободы экономической  – владения, пользования и распоряжения собственностью  – и интеллектуальной, включающей свободу совести. Либерализм основан на формальном равенстве, системе «сдержек и противовесов» и контроле вертикали власти, на принципах правового государства, гарантируемых конституцией. Права граждан реализуются через участие в выборах при условии постепенного расширения электората. Согласно либеральной концепции, политическими правами могут пользоваться граждане, которые не просят помощи у государства: раз они свободно и разумно распоряжаются собственной судьбой, это дает им право решать судьбу страны; к тому же люди, обладающие собственностью, обеспечат лучшую ее защиту, чем неимущие.

Наконец, они обладают достаточной образованностью. Еще моралист Жан-Жак Руссо в трактате «Об общественном договоре» (1762) выразил уверенность в том, что образование позволяет человеку реализовать способности и стать законопослушным гражданином. По убеждению отцов-основателей Америки, образованный человек сам ограничивает свою свободу, исходя из своих интересов. (Эти идеи стали ключевым элементом Декларации прав человека и гражданина во Франции и американских отцов-основателей, особенно Бенджамина Франклина и Томаса Джефферсона).

Новый этап национального самосознания привел к осознанию народами своей национальной идентичности. Суверенитет стал основой национального самосознания, а важным следствием – идея коллективной (корпоративной) свободы, которую личность получает через отождествление себя с нацией.

По мере эволюции либеральной системы в развитых странах произошли сдвиги в политической культуре, правосознании граждан, укрепилась политико-правовая традиция реформирования общества. Брутальные формы протеста становились менее востребованными – они рассматривались как тупиковые большим количеством его бывших сторонников. Либералы стали смещать фокус внимания на свободу совести, академическую свободу, недопустимость ущемления privacy.

Милль в эссе «О свободе» указал на то, что «единственная цель, которая служит оправданием вмешательства одних людей, индивидуально или коллективно, в деятельность других – самозащита». Он противопоставлял свободу и вседозволенность – человек свободен, если достиг определенного уровня гражданского и нравственного развития. В либеральном прочтении Милля власть такова, каково общество в целом, и основное условие стабильности – самосовершенствование народа. Эта мысль занимала и немецких либералов Людвига фон Мизеса и Вильгельма фон Гумбольдта, которые увязали ценность свободы с саморазвитием и нравственностью.

С осуществлением реформ в развитых странах Европы проросли первые ростки демократии. Но даже в продвинутых в политико-правовом отношении странах демократия стала результатом длительной борьбы. Глубинной причиной  – и следствием  – этого стало постепенное расширение демократии: либеральные интерпретации предполагают баланс между ответственностью правительства и личной ответственностью.

Вспомним рассуждения французского историка-либерала Алексиса де Токвиля о двух составляющих демократии. Первая  – осознанное стремление значительной части населения заставить правительство принять необходимые реформы. Важные инструменты воздействия на власть  – такие формы гражданской инициативы, как формирование парламентской оппозиции, забастовочного движения вплоть до всеобщей забастовки, создание массовой оппозиции. Другая  – осознанное же стремление власти осуществить добровольно назревшие реформы: они все равно будут осуществлены, но произвол власти может привести к бунту или революции, как неоднократно случалось в истории европейских стран.

Здесь написано: "Демократия есть такая политическая система, которая позволяет (власти) максимально увязывать и соединять нравственные принципы и политические амбиции".

Автор изречения - Норберто Боббио, известный итальянский историософского середины ХХ столетия.

В странах с традициями парламентаризма политическая культура и правосознание граждан возросли к началу XX века, что проявилось в стремлении разных социальных групп с различным имущественным положением и уровнем образования требовать от правительств расширения прав, например, избирательного права. К этому времени значительная часть либеральных европейских политиков пришла к заключению, что свобода создает условия для реализации способностей через образование, творческий труд, достойную оплату и защиту от эксплуатации. Либеральный опыт Запада способствовал утверждению правового государства, в центре которого – свободная личность, а сама свобода квалифицируется как ответственность человека. Свободный образованный человек не терпит манипулирования, в какой бы форме оно ни преподносилось: через формирование коллективной ответственности, привилегии, СМИ, заигрывание власти с народом или иные каналы доступа. Активный человек, понимающий свободу как ответственность, свободный выбор и гарантию прав, неспособен жить в несвободе, терпеть нарушение privacу властью, политиками, другими людьми.

В течение почти двух столетий либеральные системы претерпели трансформацию, и к началу XIX века в европейском пространстве сложились демократические интерпретации «классической» либеральной модели. Говоря о соотношении понятий «либеральная система» и «демократия», обратимся к понятию «демократия». «Британская энциклопедия» приводит ее определение с оговоркой, что речь идет о демократии представительной, формой которой является либеральная: «Либеральная демократия есть форма правления, где права большинства, которое она представляет, осуществляются в рамках конституции через созданные ею учреждения, призванные гарантировать меньшинству возможность пользоваться личными и общественными правами, такими, как свобода слова, выступлений или совести». Таким образом, демократия  –  вовсе не сверкающая оперением и не доступная никому эфемерная синяя птица: это  – политическая система, где власть представляет интересы нации или, как минимум,  – большинства населения.

Лишь в англоязычных странах, где либеральная система утвердилась наиболее полно, демократия стала сутью правления в XX столетии: демократические черты переплетались с чертами укрепившейся в этих странах либеральной системы. А к началу XX века либеральная демократия приобретает устойчивые контуры и в европейском пространстве.

Здесь написано: "Идеалы и Свобода"

Фотография сделана автором этой статьи в Национальном историческом музее Турина.

***

Чем же объяснить, что, даже не обладая глубокими традициями демократии, ряд европейских стран может похвастаться привычкой к свободе, опытом либерализма и успешной деловой активности, а Россия никогда его не имела?

Значительная часть европейских стран постепенно так или иначе впитала античную политическую культуру и римское право, стала ядром европейской цивилизации и очагом свободы, восприняв наследие свободных коммун, процветавших благодаря ежедневному труду. Приморские города Европы были перекрестком мира, информационными мостами между Западом и Востоком – центрами информации, свободного труда, деловой активности, образования.

Россия же оставалась за «скобками Европы». Многовековая изоляция от европейских научных достижений, теорий и практики власти, права не прошла бесследно. Научная мысль и философские новшества Востока, в отдельные периоды Европу опережавшего, также были для нас недоступны. Власть была прочной, если страну возглавлял сильный правитель: этому благоприятствовали суровый климат, скудные почвы, безбрежные просторы при отсутствии естественных границ, удаленность от Мирового океана, изоляция от Европы, Дальнего Востока. После сближения с Византией Русь отзеркалила сходные черты авторитарной власти этой страны и восприняла цезаропапизм. В правление Андрея Боголюбского (ок. 1111–1174 гг.) Вла­димиро-Суздальское княжество, впоследствии ставшее центром России, достигло могущества, но, став Великим князем, он одной своей волей сделал Суздаль личным неотъемлемым владением [7].

Зыбкость границ приводила к нападениям  – власть и подданные были нацелены на поиск врага. Правитель пользовался, владел и распоряжался собственностью, включая людей,  – в результате уважение к человеку, закону, опыт свободы, привычка к свободному каждодневному труду у наших соотечественников так и не возникли.

Правление азиатов-завоевателей во время нашествия Орды укрепило пиетет россиян перед сильной властью, а их бездонное долготерпение, в конечном счете, вылилось в многовековое рабство более половины населения. Крепостное право привело к укоренению апатии и сервилизма: рабство развращает рабовладельца, но еще более  – раба.

Европейское  – особенно западноевропейское  – пространство стало колыбелью гуманизма, разума, идей прогресса. Возросло уважение к личности, ее правам, информации, образованию. Этому способствовали отсутствие крепостного права и даже серьезных форм зависимости (за исключением Восточной Европы), щадящие человеческое достоинство формы политической власти. А Россия находилась за скобками римского права, в плену травматического опыта  – деспотической власти, замешанной на восточной деспотии и византийском цезаропапизме. Россияне позиционировали себя как подданные правителя, но не граждане  –  включилась «программа самоуничижения». Так изоляция, отсутствие прививки разума и свободы вывели Россию за скобки уважения человека к самому себе и своей стране.

В матрице жизненной программы государства не возникла составляющая, которая обеспечивает уважение к личности человека, уважение к Человеку, (не к правителю, управленцу, чиновнику, бессермену, баскаку), к человеческой жизни, исходя из естественного права и Божественного установления, к его достоинству - и уважение человека к самому себе. Эта базовая структура четко просматривается в государственных системах, создавших либеральное кредо и имевших либеральный опыт, но она отсутствует  в российской идентичности, в её культурном ядре.

В истории России случались либеральные всплески, не оказавшие, однако, влияния на страну  – за исключением цвета российской интеллигенции. Слово «либерализм» пришло в русский язык в конце XVIII века из французского в значении «вольнодумство», и негативный его оттенок: излишняя терпимость, снисходительность, попустительство, потворство…  – полностью сохраняется до сего дня. И поскольку потворство власти вольнодумству в обществе признавалось признаком её слабости, понятно, почему восстание декабристов – первое оформленное требование ввести ограничения власти – завершилось крахом и почему в зону турбулентности попали и проекты Михаила Сперанского. Восстание декабристов  – оформленное требование «ввести» либеральные конституционно-правовые ограничения власти – завершилось крахом; не получили развития либеральные проекты Михаила Сперанского. Лишь реформы Александра II привели к отмене крепостного права, дали толчок созданию суда присяжных, расширили рамки о самоуправления. Но после «охладительного периода» реформы были свернуты, та же судьба постигла реформы начала XX века  – реформаторам в России был уготован тернистый, а то и трагический путь. И сегодня большинство населения России относится к либеральным ценностям как минимум неоднозначно – с опаской и недоверием.

В неграмотных странах власть культивирует агрессивную безграмотность: неграмотный народ не имеет представления о правах человека и гражданской инициативе. Авторитарные популистские режимы – а иного опыта Россия не вкусила по сей день  – манипулируют населением и, опираясь на отсутствие привычки к свободе и регулярному свободному труду, дискредитируют ценности либерализма. Амбициозность, индивидуализм, предприимчивость осуждались на всех этапах истории России. Свобода у нас не была востребована ни в XIX, ни в начале XXI столетия.

В заключение уместно привести рассуждения французского политолога Бруно Гроппо, определившего неприятие россиянами свободы в либеральном прочтении как итог «травматического опыта» страны. Общества, как и люди, переживают травматический опыт  – он оставляет шрамы, которые нелегко залечить. Используем метафору: под «травматическим опытом» следует понимать прошлое, которое привело к появлению в социальном теле ран, требующих длительного времени для заживления, и от них навсегда остаются шрамы, а раны причиняют страдания. Травматическое прошлое имеют страны, пережившие бунты и кровавые диктатуры: имея разную природу, власть привычно прибегала к насилию, нарушая права и свободу граждан.

Насилие было направлено против интеллектуальных и самодостаточных слоев населения, но затронуло общество в целом. Как отмечает Гроппо, террор «сеял страх и недоверие – жизнь в условиях диктатуры не проходит бесследно для общества».

Однако травматическое прошлое нельзя вытеснять бесконечно. Опыт показывает, что в своих поисках позитивной идентичности российское общество постоянно оказывается лицом к лицу со своим травматическим прошлым. Но народ, считающий себя носителем великой культуры, свободным, самодостаточным, не может игнорировать этот вопрос: это ставит под угрозу сами основы свободы. По словам Гроппо, Россия «не могла долго смотреть в зеркало своего прошлого и, в приступе головокружения, решила о нем вообще не говорить». Отвернувшись от прошлого, как если бы его никогда не существовало (или речь шла о коротком периоде), нынешняя политическая власть России стремится навязать народу новые мифы в отношении свободного прошлого и будущего его страны.

Оригинал данной статьи в электронной версии см., пройдя по ссылке:

http://www.znanie-sila.su/?issue=articles/issue_4492.html&r=1

.     

Приговор 

Источники и литература:
[1] Тит Ливий в «Истории Рима от основания города» описывает борьбу плебеев и патрициев за свободу, а Марк Аврелий в «Рассуждениях» пишет о «государстве, где закон равен для всех и о единодержавии, которое почитает свободу подданных».

[2] Никколо Макиавелли в работах «Рас­суж­де­ния о первой декаде Тита Ливия» и «Государь» изложил принципы свободного республиканского правления.

[3] В основе терминологии либерализма лежат слова «свобода» и однокоренные с ним. Авторы испанской конституции 1812 года, в оппозиции к испанскому абсолютизму, вероятно, первыми ввели в употребление слово «либерал» для обозначения сторонников оппозиционного политического движения, целью которого стала свобода.

[4]В англоязычной интерпретации более употребительна следующая терминология: манчестерский либерализм («манчестерство», «манчестерская школа») или free-trade, во французской – laissez faire. А итальянский «Большой исторический словарь» определяет либерализм как «экономическую доктрину, основанную на свободной инициативе, свободной торговле, гармоничном свободном рынке; под laissez faire, laissez passer подразумевается невмешательство и экономическая свобода, а государству отводится роль чистого гаранта».

[5]Эти идеи изложены Дж. Бентамом в «Принципах законодательства» и других работах  – «Фрагмент о правительстве», «Руководя­щие начала конституционного кодекса для всех государств», «Наука о морали». Он стал родоначальником теории утилитаризма, вобравшей в себя ряд социально-философских идей Гоббса, Локка, Юма, французских материалистов XVIII века (Гельвеция, Гольбаха).

[6]А возможно, и раньше: с 1349 года в Англии существовал закон, согласно которому местные органы власти должны были заботиться о трудоустройстве лиц, не имевших достаточных средств (определенных правительством) для жизни, если они не могли работать. В XVI веке получила распространение система приютов, впоследствии работных домов, в которых призревались нетрудоспособные (инвалиды, вдовы, малолетние дети), а состоятельная часть населения уплачивала налог в пользу бедных – социальная ответственность имущих слоев всегда была выше, чем в других странах.

[7] См.: В.О. Ключевский. Курс русской истории. Лекция 18; С.М. Соловьёв. История России с древнейших времен. События от смерти Юрия Владимировича до взятия Киева войсками Андрея Боголюбского (1157–1169 гг.)

ЗС 04/2016 Номер журнала

Фотографии взяты из интернет ресурсов и являются их собственностью.

COPYRIGHT 2016

2013 © RESEARCHER SK Светлана Князева / Лана Аллина

http://lana-allina.com 

R E S E A R C H E R SK Светлана Князева / Лана Аллина

http://lana-allina.com 

Автор Проза.ру: 

http://www.proza.ru/avtor/lanaallina

Авторские права защищены законом.
Данная статья опубликована и в бумажном варианте - см. выше (журнал "Знание-сила", 2016, номер 4 (1066), С. 21-29.
Все права на данную публикацию защищены законом о копирайте.
Внимание! Все права на данную статью принадлежат автору - Светлане Князевой и журналу "Знание-сила".
Любые перепечатки и цитирование допустимы лишь с указанием данной публикации на персональном сайте Светланы Князевой /Ланы Аллиной
http://lana-allina.com

и данной страницы на этом сайте
http://lana-allina.com/articles

ЛЮБОЕ НЕЗАКОННОЕ КОПИРОВАНИЕ ДАННОЙ СТАТЬИ ЦЕЛИКОМ ИЛИ ЧАСТИЧНО ЯВЛЯЕТСЯ НАРУШЕНИЕМ АВТОРСКИХ ПРАВ И КАРАЕТСЯ ЗАКОНОМ ОБ АВТОРСКИХ ПРАВАХ.

• Светлана Князева

Секция №10. Политическая культура и идеологии (специальность 23.00.03)

СИСТЕМА ЦЕННОСТЕЙ В КУЛЬТУРНОМ ЯДРЕ РОССИИ: РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ НАЦИОНАЛЬНЫХ ОБРАЗОВ

[ – В Сб.: Актуальные проблемы и достижения в общественных науках. Выпуск III. / По материалам III Международной научно-практической конференции "Актуальные проблемы и достижения в общественных науках", состоявшейся в г. Самара, 11 апреля 2016 г. Секция 10. Политическая культура и идеологии. СС. 26-30. С присвоением кодов УДК и ББК, размещением в РИНЦ].

http://izron.ru/articles/aktualnye-problemy-i-dostizheniya-v-obshchestvennykh-naukakh-sbornik-nauchnykh-trudov-po-itogam-mezh/sektsiya-10-politicheskaya-kultura-i-ideologii-spetsialnost-23-00-03/sistema-tsennostey-v-kulturnom-yadre-rossii-reprezentatsiya-natsionalnykh-obrazov/

Здесь я представляю полный (несокращенный) текст статьи.

Российский государственный гуманитарный университет, г. Москва

.

Касаясь проблем, связанных с выявлением имагологических аспектов национальной идентичности, представляется важным выяснить, почему самопозиционирование Русского мира выражено в данных конкретных знаках, образах, репрезентациях и почему одни аспекты восприятия россиянами мира не-русского, внешнего выходят на первый план, а другие остаются за кадром. В рамках социокультурного подхода к международным отношениям интересно выявить и обратную связь: каким образом отношение внешнего мира – других - к нашей стране оказывает влияние на самопозиционирование её народа и власти.
В контексте такого актуального направления в изучении мировой политики, как империология, важно выявить корни имперских амбиций значительной части российского общества. Такой угол зрения позволит понять, по какой причине глазомер россиянина заточен на державность и на имперство и заложена ли данная сумма признаков в основе культурного ядра, в матрице жизненной программы российской идентичности.
Изложим суммарно заложенную в исторической и культурной памяти европейских государств систему ценностей. Европейцы в той или иной мере восприняли афинскую философию, римское право, наследие Коммун, процветавших благодаря регулярному труду и разумному коллективному управлению. Города Европы, в силу небольшой удаленности от мирового океана, оказались информационными мостами между Западом и Востоком – центрами знания, труда, образования.

А Россия находилась за скобками европейской философии, логики, римского права, и город - не град-вотчина, удел князя, а город в европейском значении этого слова - не получил здесь развития. Удаленность от Мирового океана, многовековая изоляция от европейских научных достижений, от теорий и практик власти, права не прошла бесследно. Власть, начиная с Киевской Руси, была прочной, если её возглавлял жёсткий правитель, владетель вОТЧины – явление, ставшее ключевым для понимания российской истории. Этому благоприятствовали: непредсказуемый и суровый климат, скудные почвы, отсутствие естественных преград, защищающих от арктических ветров, непроходимые чащи и бездорожье, безбрежные просторы и зыбкость границ, а также изоляция от Европы, Дальнего Востока – и привычка жить в изоляции. После сближения с Византией Русь отзеркалила сходные черты авторитарной власти этой страны [9, 384-385].

Владимиро-Суздальский князь Андрей Боголюбский (ок.1111-1174гг.) после взятия Киева в 1169 г. и варварской расправы в городе одной своей властной прихотью изменил порядок старшинства на Руси и сделал Суздаль личным неотъемлемым владением [8, URL, 17, URL].
Вследствие зыбкости границ власть и подданные были нацелены на отражение (и на отслеживание) врага, что определило длительное чувство незащищенности россиян, живущих на открытых территориях в соседстве со свирепыми кочевниками, а по мере налаживания контактов с экономически более развитым Западом к этому прибавился страх перед более компетентным, организованным и рационально развивающимся социумом [7, URL; 13, URL,].
300-летнее татаро-монгольское иго укрепило бездонное долготерпение в матрице российской идентичности, пиетет россиян перед грозной, пусть даже незаконной, властью, перед самодурством чиновника. Следствием этого стало 300-летнее (без малого) рабство более половины населения. Крепостное право привело к укоренению апатии и сервилизма: рабство развращает рабовладельца, а ещё в большей мере – раба [9, 384].
Но главным наследием ига стало то, что в российской модели власти были воспроизведены черты азиатской кочевой модели и «включились» механизмы вождества. Этот термин принадлежит известному аналитику Дмитрию Орешкину. По мнению этого эксперта, монгольское кочевое вождество есть ранняя форма государственности, замыкающаяся у кочевых групп «на одного человека, у которого есть харизма, который объединяет группы кочевых народностей для одной великой цели, которая, как правило, связана с грабежом соседей» [12, URL]. Разовьём эту мысль так: вождество – оптимальная модель власти для управления населением на огромных пространствах с зыбкими неопределёнными (не естественными) границами, заострённая на постоянную оборону, конфронтации с соседями в целях сохранения и расширения жизненного пространства, а также на удержание подданных в повиновении. Механизмы вождества получили развитие в правление Ивана Грозного, в периоды господства Временщиков, в сталинском СССР.
Другая сторона медали (которую не в силах понять западный человек), - это преклонение россиянина перед жёсткой властью, точнее, государством-властью вплоть до её обожествления. Вектор сакрализации Государства-Власти стал ещё более выраженным после того, как его не просто поддержала, но вполне подчинилась ему русская православная церковь, которая усилила таким образом влияние и вес в условиях страны, длительное время сохранявшей устойчивое тяготение к язычеству. Теперь Государство-Власть вызывало у населения смешанные чувства: страха, даже ужаса, недоверия, дистанцирования, но и боязливого уважения - при условии, что она снисходит – или делает вид, что снисходит – до нужд простого народа. При этом для народа принципиально важным становится отнюдь не его собственное благополучие (Потерпим! И не такое терпели!), а идеализированное понятие о преданности государству-власти, олицетворенной в правителе и слившейся с ним. Так в исторической и культурной памяти россиян закрепилась особая традиция отношений власти и народа: чем грознее (и даже неправеднее) государство-власть, чем выше планка его самопозиционирования в Европе и мире как государства, готового применить силу по отношению к соседям и тем заставить себя уважать, - и тем, соответственно, выше и планка собственного величия в глазах россиян. Показательно, что собственное благосостояние людей никак не влияет на их представления о сильной, сплоченной и уважаемой в мире стране. Более того, с определенного момента россияне стали испытывать чувство гордости за способность народа-богоносца выживать, преодолевать бедствия, оплачивая их неисчислимыми жертвами – за своё бездонное долготерпение.
В своей вотчине, а в дальнейшем, в уделе и в поместье правитель, князь обладал всеми атрибутами собственности по отношению ко всему находящемуся в ней имуществу – включая людей. Уважения россиян к человеку, его жизни, достоинству, личному пространству, свободе, к закону, а также опыта свободы, привычки к свободному каждодневному труду – ничего этого возникнуть не могло. Добавим сюда отсутствие опыта Гуманизма и Реформы церкви.
Этот сложный комплекс факторов привёл к тому, что в матрице жизненной программы государства и, соответственно, в сформировавшейся шкале ценностей не возникла составляющая, которая обеспечивает уважение к личности человека, уважение к Человеку, (не к правителю, управленцу, чиновнику, бессермену, баскаку), к человеческой жизни, исходя из естественного права и Божественного установления, к его достоинству, а значит, - и уважение человека к самому себе. Отсутствие стремления к свободе, отождествление её в массовом повседневном сознании с анархией, нестабильностью, подозрительность, недоверие к власти, но ещё больше друг к другу вывели Россию за исторические скобки [4, 3; 9, 384-385]. Так произошла стигматизация в сознании народа, закрепившая в нем социальные стереотипы: народ стал заложником государства-власти, пиетет перед которым является высшим проявлением и показателем патриотизма; при этом россияне считают себя подданными, от которых не зависит их собстенное будущее, но никак не гражданами. 

Как могли россияне ценить свободу, если они никогда её не ведали?

В России свобода не востребована и в начале ХХI века: более половины россиян предпочитают порядок и стабильность; при этом, в силу отсутствия привычки к свободе они не умеют брать на себя ответственность даже за себя – отсюда стремление искать виновника своих бед во внешнем, чуждом для них мире. Наряду с длительной изоляцией страны это привело к отторжению европейской идеи, к отсутствию толерантности в связях с соседними государствами, неумению жить рядом с соседями [7, URL; 13, URL]. Модернизация России воспринималась в первую очередь как вестернизация – опыт, воспринимаемый как чуждый российской культуре и и неправильный, являющийся частью культуры европейской, то есть «не своей», «другой», «чужой», «не такой, как наша». Либеральные реформы ХIX-начала ХХ в. были свернуты – российским реформаторам был уготован трагический финал [4, 3; 9, 385].
Сказанное может до известной степени служить ответом на вопрос, почему в одном случае национальные культуры являются мотором модернизации, а в другом – её тормозом.

Французский политолог, профессор Сорбонны Бруно Гроппо объясняет неприятие россиянами свободы её «травматическим опытом» [5, URL]. Возрастающая популярность такого направления научного знания, как история и теория травмы социума, поставила вопрос о важности исследования травматического опыта в истории государства, - естественно, с учётом и других факторов (природа, климат, ландшафт и др.), оказывавших влияние на формирование его ядра идентичности. Если в процессе исторического развития общество получает травмы, особенно множественные (войны, завоевания и порабощения, диктатуры, оккупации, массовый геноцид народа), травматический опыт создаёт специфическую – понятную и принятую большинством социума – систему знаков, символов, образов, реальных и воображаемых. Эти знаки и образы постепенно наполняются новым содержанием, окукливаются, стигматизируются - и возникает то, что мы, ссылаясь на аналитика Александра Эткинда, назовём "коллективным бессознательным" [19а, URL]. 
Травматический опыт остаётся в коллективной памяти народа и оставляет след в не только в прошлом - он влияет на настоящее и будущее народа, страны и отражается на базовых коллективных представлениях о поведении (страхи, угрозы, идеалы).

И тогда в матрице жизненной программы идентичности и в совокупной генетической памяти народа архетипы сознания формируют устойчивые доминантные гены – вектор идентичности, то есть доминирующие ценности, а также представления, предрассудки, сформированные на основе солидарного опыта и сопричастности. Причем фактором идентичности не всегда является объективная картина отличительных признаков этих элементов, а в большей степени их стандартное восприятие – социальные и иные стереотипы.

Возникает некая оптическая - визуальная (а также аудиальная, кинестетическая, чувственная, дигитальная) иллюзия, - и она формирует опыт и, как следствие - гештальты, или паттерны. Под гештальтом условимся подразумевать в той или иной мере сформировавшиеся - доминирующие - образы (модели), оставшиеся в коллективной памяти страны или региона в результате определённого исторического опыта. Гештальты закладываются в матрицу жизненной программы идентичности в виде комплекса идей, формирующих (сформировавших) коллективное сознание и, соответственно, конформизм в обществе, и представляют собой скорее плоды веры, чем разумного начала, но в них присутствует и доля здравого смысла. Таким образом, гештальты формируются под влиянием эмоций, чувственного опыта и не всегда адекватно конкретной ситуации. С течением времени, в той или иной степени реализованные (завершённые и незавершённые гештальты), они стигматизируются в представлении большинства населения - неоднократно, на протяжении длительного времени - и повторяются в практическом действии (стремление к революции, бунту как преобладающему средству разрешения возникающих конфликтов интересов, отсутствие уважения к человеку, представления о доминантной роли коллектива по отношению к индивидууму и пр).
Эти гештальты, несомненно, оказывают влияние, иногда решающее, на социально-политическую активность и предпочтительные формы и стереотипы политической борьбы. Но не меньшее воздействие на развитие социально-политических процессов оказывают незавершённые гештальты: неосуществлённые цели и проекты создают напряжение в коллективной человеческой памяти, навязчивое желание "переиграть" или «доиграть» ту или иную историческую "партию" - в гештальтпсихологии это получило название "эффект Зейгарник" [3 A, URL].

Итак, культурное ядро общества - согласимся употреблять этот термин в качестве синонима понятия "основа идентичности" - есть совокупный многовековой опыт народа, который содержит выстроенная соответствующим образом шкала ценностей, сложившийся на молекулярном уровне комплекс представлений о мире и человеке, жизни и смерти, добре и зле, свободе и рабстве, насилии и толерантности, а также сформированные в данном социуме традиции, знания. Когда культурное ядро стабильно, поскольку в нём заложены не слишком противоречащие друг другу и в дальнейшем рационально уживающиеся между собой знаковые образы, гештальты, в обществе создаются достаточно устойчивая "коллективная воля", если использовать термин итальянского историософа Антонио Грамши в рамках его теории гегемонии [7а, URL], а также "спонтанный порядок" (понятие принадлежит европейским либералам XVIII в. Ф. Кене и Адаму Смиту), направленные на сохранение стабильности государственной системы. А при отсутствии устойчивой "коллективной воли", если в совокупном опыте народа присутствует множество незавершённых и рассогласованных гештальтов, у значительной части общества в определённых условиях возникает стремление к насильственному разрушению сложившегося спонтанного порядка, т.е. консенсуса. В этом случае, по утверждению Грамши, может начаться «молекулярная» интервенция - агрессия в культурное ядро.
В любом государстве, какими бы привычными методами оно ни осуществляло власть, в основном запущены два триггера управления - сила и согласие (достижение консенсуса), причём власть опирается на слагаемые совокупного коллективного опыта, сцементированные в культурном ядре общества. В этом проявляется "гегемония власти", о которой писал А. Грамши. А "молекулярная агрессия" как развитие молекулярного процесса может проявляться как в укреплении стабильности (часто путём силы), осуществляемом властью через разные каналы доступа, включая идеологию и разнообразные формы пропаганды, так и посредством целенаправленных действий оппозиции, направленных на подрыв сложившегося в стране порядка, включая подготовку революции [7а].

Сложившая в совокупном коллективном опыте народа картина мира остаётся в исторической памяти народа, в культурном ядре страны. Травмы нуждаются в длительном лечении, а оставаясь нелечеными, они периодически гноятся, воспаляются, заставляют испытывать страдания [5, URL], результатом чего которого чаще всего становятся такое давящее, ползучее и трудно переносимое психологическое состояние, как когнитивный диссонанс (растущий дискомфорт в ощущениях социума, возникающий в результате несовпадения ожиданий и реального положения дел в государстве) и, как следствие - ресентимент. Как минимум, это растерянность, недоумение, растущее раздражение людей, отчего они живут хуже, чем хотелось бы (и чем живут другие), а как максимум – социальная зависть, недоверие ко всем «другим», «не таким, как мы», «чужим», озлобление, болезненное стремление доказать свою "особость", особый уникальный путь, особый вид социокультурной саморепрезентации и, в ряде случаев, накопление критической массы ненависти [1, 394; 2, URL]. Что касается государства-власти (понятия накрепко слиты воедино), то по мере необходимости власть использует возможности, предоставляемые исторической памятью, и проецирует её на настоящее для реализации собственных целей.
В ряде выступлений российский президент обращается к теме навязывания россиянам чуждых западных ценностей и институтов. Российские и европейские аналитики неоднократно обращали внимание на то, что в последние годы в выступлениях Президента В. В. Путина был сделан акцент на "духовные скрепы" [14, URL] и на духовность русского человека в противовес прагматизму и бездуховности европейца [18, URL]. Упор в риторике российского руководства всё более отчетливо делается на российские традиции – свои традиции надо охранять от чужих – от внешних влияний и врагов.
Анализ дискурса выступлений президента РФ и других представителей российской власти позволяет выявить, какие ориентиры предлагаются россиянам в качестве системы ценностей и какие – и это главное – воспринимаются ими позитивно.
Соединяя, даже отождествляя понятия «государство», «держава», «власть» и «лидер» (то есть президент), большинство россиян видят силу своей державы в осуществлении суверенитета (это главная национальная идея, декларированная властью в 2016 г.), обеспечиваемого патриотизмом народа, а также в слиянии сильного лидера, государства и народа под эгидой государства для достижения великих целей – воссоединения «Русского мира» и оказания помощи русским соотечественникам, где бы они ни находились. Лидер, жёсткий, оказывающий давление на мировое сообщество с целью вернуть свою державу в статус сверхдержавы и в старые границы (максимально допустимые на данный момент) за счёт расширения жизненного пространства, вызывает у народа уважение и поддержку. Государство-власть, реализующая своё право отстаивать геополитические интересы любыми имеющимися в политике средствами, в том числе путём жёсткой силы, должна, по мнению большей части населения РФ, вызывать чувство уважения во всем мире. Значительная часть россиян - вслед за президентом - считает распад СССР величайшей геополитической катастрофой – и одобряет идею минимизировать масштаб этой катастрофы. Народ России призывают к патриотизму, но быть патриотом означает прежде всего служить государству и идти на жертвы ради интересов великой державы.
Председатель Конституционного суда В. Зорькин обратился к глубоко укорененной в народе традиции общинного коллективизма и солидарности и пояснил, противопоставив российский коллективизм чуждому для русского человека западному индивидуализму, что основой крупных достижений России и СССР была опора именно на эту традицию, тогда как попытки использования западных правовых институтов, свободы и ответственности личности, частного блага завершались общественными потрясениями [3, URL]. В принципе об этом говорил в интервью ТАССу и В. В. Путин: «У нас общинный склад ума и менталитет» [6, URL].
Согласно представлениям определённой части политической элиты, дискурс власти, обыгрывающий понятия "суверенитет", "патриотизм", «величие», «держава», «духовность», «коллективизм», способствует подстройке традиционного коллективизма к современным условиям и укрепляет российскую державу, а значит – и правящий класс.
Анализируя предлагаемые властью россиянам базовые ценностные ориентиры, российский эксперт Игорь Яковенко подчеркивает, что русская культура по своей природе – имперская и что «идея империи лежит в ядре культуры страны». Он обращает внимание на легкость, с которой реставрируются имперские настроения в обществе и на энтузиазм, с которым подхватывает эти настроения молодежь [19, 7]. Дискурс власти не исключает применение военной силы в случае угрозы суверенитету страны, причём власть часто играет на опережение, участвуя в опосредованных войнах и наращивая военные расходы. Однако расходы на оборону не вызывают возражений и даже поддерживаются большинством населения ради сохранения важнейших для массового сознания ценностей – стабильности и вновь обретенного чувства великой державы, в сумме главных признаков которой является военная и геополитическая мощь. Властная элита отдаёт себе отчёт в том, что война – это мощное средство сплочения нации.
Особого внимания заслуживает анализ дискурса Послания российского президента Федеральному Собранию 2012 г: "В мире XXI века Россия должна быть суверенной и влиятельной страной, сохранить свою национальную и духовную идентичность". Подчеркивается, что патриотизм есть «консолидирующая база нашей политики» и что быть патриотом значит «прежде всего служить обществу и стране» [14, URL]. А в Послании Федеральному Собранию (4.12,2014 г.) лидер российского государства противопоставил российскую и европейскую ценностные модели, подчеркнув, что «для России реальный государственный суверенитет – абсолютно необходимое условие её существования» [15, URL]. И в последних выступлениях всё больший акцент глава российского государства делает на «проявление истинных патриотических чувств и высоких нравственных качеств,.. национальные интересы, историю, традиции, на моральные и духовные ценности, среди которых государственный суверенитет, сплочение нации (курсив мой – С. К.) [6, URL; 16, URL].
Среди опор предлагаемой россиянам ценностной системы – традиционны (или, точнее, традиционалистские) ценности: патриотизм, великая держава, национальная гордость, суверенное сильное государство как духовная объединяющая сила (духовность), боеспособность, государственный (национальный) суверенитет, единение, солидарность и сплоченность, даже соборность, собственный, особый путь, национальная гордость, безопасность, защита соотечественников, защита от внешних врагов, пятая колонна». Эти идеи получили развитие в выступлениях и работах ряда деятелей РПЦ. Так, отец Всеволод Чаплин высказывается в том смысле, что европейская избирательная и партийная система, рыночная экономика, свобода слова «не вписываются в менталитет россиян» [10, URL], а согласно недавнему рассуждению патриарха Кирилла, борьба за права человека есть человекопоклонничество, форма нового идолопоклонства [10а].
Вектором российского консерватизма, а точнее, традиционализма, (поскольку в европейском прочтении консерватизм имеет совершенно иные характеристики, теорию и практику) стала критика европейских либеральных элит и чуждые нашей духовности «безнравственные» проявления, глубоко проникшие в европейское общество. Широкое распространение в России получила пропаганда патриотических и ультраконсервативных христианских православных взглядов, блокирующих, по мнению церкви и части политической элиты, проникновение в российское общество либеральных идей, навязываемых ему внутри и вне страны [10, URL]. Следствием этого стали изложение новой официальной версии российской истории, в центре которой оказались Российская империя и Советский Союз, а также деятельность масс медиа, в особенности, российских телеканалов - то есть фактор "неограниченного телевизора". Согласно официальной версии "недобросовестной пропаганды" (аттестация Сергея Ковалева), Россия сегодня как никогда едина и сплочена: ведь подавляющее большинство россиян понимает, что российское правительство действует в интересах народа – поэтому в ближайшее время страна «выйдет из кризиса еще более сильной и сплоченной».

Ряд европейских экспертов делает вывод: россияне позитивно реагируют на официальные заявления, поскольку хотят услышать именно это. Так, в итальянских СМИ распространено суждение, что единственным надежным индикатором политической успешности президента Путина является убежденность россиян в том, что именно он всем командует [11, URL, 21, 4]: нуждаясь в «сильном лидере» и желая сохранения его власти, они обеспечивают массовую поддержку своему президенту [20, URL; 21, 4, 22, URL], причём действуют так без переосмысления очевидных фактов и критической рефлексии.
Сформированное у значительной части россиян стереотипное мобилизационное сознание укрепляет в российском обществе когнитивный диссонанс и, как следствие, глубокую фрустрацию. Отсюда возникает стремление народа к внутреннему комфорту за счёт создания баланса между полученной через официальные каналы и иные точки доступа информацией, с одной стороны, и собственными представлениями о ней в соответствии с закрепившимися стереотипами. Пытаясь преодолеть когнитивный диссонанс, люди ищут не истинную причину явления, а удобное и максимально комфортное для их сознания объяснение и поэтому справляются с внутренними противоречиями, используя первое более или менее подходящее оправдание, что, в ряде случаев, инициирует проявления абсурдного мышления  [1, 394] .

Речь, таким образом, идет о возрождении отчётливо традиционалистских, консервативных или даже, как пишут некоторые европейские аналитики, палеоконсервативных имперских ценностей [20, URL, 22, URL]. Саморепрезентация России под малопривлекательными лозунгами, отражающими созданную ценностную модель великой державы и роли Русского мира в мировой политике - т.е. неоимперская стратегия, (как её уже квалифицируют серьёзные эксперты), - не укрепляет престиж страны в мировом сообществе. Но значительная, а возможно, бОльшая часть российского общества демонстрирует высокую восприимчивость к патриотизму, раскручиваемому официальной пропагандой, и выражает беспокойство не столько по поводу собственных кошельков, сколько из-за исходящих от США и Европы (в силу непонятных, никому неведомых причин и обстоятельств) угроз престижу России как великой державы, российскому суверенитету и даже целостности страны. Россиян побуждают не вникать в реалии, происходящие по ту сторону государственной границы, а противопоставлять свои и чужие ценности и относиться к чужим, не нужным нам традициям с недоверием и неприятием - так, словно мы и в самом деле живём в самой крайней точке бытия, как поётся в популярной сегодня песне Трофима. Вероятно, в силу отсутствия привычки к чтению, жители РФ забыли ценный совет знаменитого российского баснописца: "Чем кумушек считать трудиться..."

Соблюдение же собственных прав тревожит среднестатистического жителя Российской Федерации куда меньше; и поскольку он всё ещё продолжает вставать с колен, возможность стать свободным также, по-видимому, не слишком привлекает его.

См. Также - читайте статью в разделе "Новые документы" в левой панели сайта.

Оригинал статьи см. по адресу расположения сборника ИЦРОН Самара:

http://izron.ru/upload/iblock/442/sbornik_obshestvennie_nauki_samara_2016.pdf

.

Литература:
1.Аллина Л. Вихреворот сновидений. Karlovy Vary. Skleněný můstek. 2016. С. 390-394.
2.Афанасьев Ю. Н. Послушное большинство как основа путинской России: [Электронный ресурс]: URL: http://echo.msk.ru/programs/year2015/1514266-echo/ (дата обращения 15.09.2015)
3.Валерий Зорькин нашел в крепостничестве духовную скрепу. Надо учиться у вождей использованию российского коллективизма в политических целях (ред. статья): vedomosti.ru. 2014. 30 сент. [Электронный ресурс] URL: vedomosti..ru: http://www.vedomosti.ru/opinion/news/34027431/skrepy-zorkina (дата обращения 24.12.2014)

3 А. Варламова Д. Что такое гештальт или почему официант сразу забывает выполненный заказ. - [Электронный ресурс]: URL: theoryandpractice.ru/posts/7202-chto-takoe-geshtalt-ili-pochemu-ofitsiant-srazu-zabyvaet-vypolnennyy-zakaz (дата обращения 30.03.2016
4.Гилинский Я.И.Исключенные навсегда. Новая Газета, 18 ноября 2011г. С.3
5.Гроппо Б. Как быть с "темным" историческим прошлым. Лекция на полит.ру: [Электронный ресурс] URL: http://www.polit.ru/article/2005/02/25/groppo/ (дата обращения 25.2.2016)
6.Интервью В. В. Путина ТАССу: [Электронный ресурс] URL: http://itar-tass.com/opinions/top-officials/1589319?page=7 (дата обращения 25.12.2015)
7.Кеннан Дж. Ф. Длинная телеграмма. [Электронный ресурс] URL: http://www.coldwar.ru/bases/telegramm.php (дата обращения 11.03.2015)

7а. Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. XXI век. М. 2015. [Электронный ресурс]: URL: http://www.x-libri.ru/elib/krmrz000/00000031.htm (дата обращения 12.10.2015)
8.Ключевский. В.О. Полный курс лекций по русской истории. Лекция 18. [Электронный ресурс]: URL: http://www.bibliotekar.ru/rusKluch/18.htm (дата обращения 02.01.2014)
9.Князева С. Россия глазами итальянцев: имидж России в Италии. // В кн.: Италия. На перекрестке Средиземноморья: «Итальянский сапог» перед вызовами XXI в. (Старый Свет – новые времена)». М. Весь мир. 2011. Глава 19. С. 383-404.
10.Лункин Р. «Лоскутный» мир отца Всеволода Чаплина. Представители РПЦ МП предлагают создать религиозную альтернативу новому мировому порядку в отдельно взятой стране. Портал-Credo.ru: [Электронный ресурс]: URL: http://www.portal-credo.ru/site/?act=comment&id=1010 (дата обращения 02.01.2015)

10а. Новая газета, 2016, 10 марта.

11.Обзор итальянской прессы (01-08.12.2014): [Электронный ресурс]: URL: http://www.inopressa.ru/article/04Dec2014/usatoday/putin_2.html (дата обращения 12.01.2016)
12.Орешкин Д. В ближайшем будущем неизбежно новое Смутное время - [Электронный ресурс]: URL: https://openrussia.org/post/view/12775/ (дата обращения 01.03. 2016)].
13.Пайпс Ричард. Почему медведь рычит. – The Wall Street Journal. 2006. 1 Mar. 2006: [Электронный ресурс]: URL: http://echo.msk.ru/inopress/436526-echo.html (дата обращения 30.03.2016).
14.Послание президента РФ Федеральному Собранию (12.12.2012 г.): Электронный ресурс:] URL: http://www.kremlin.ru/transcripts/17118/work (дата обращения 14.12.2014).
15.Послание президента РФ Федеральному Собранию 4.12.2014 г.: [Электронный ресурс:] URL: http://www.kremlin.ru/news/47173#sel=23:16,23:16;50:10,50:10, http://www.kremlin.ru/transcripts/47173/work (дата обращения 15.12.2014). 16.Послание Президента РФ В. В. Путина Федеральному Собранию 03.12.2015:. [Электронный ресурс:] URL: http://kremlin.ru/events/president/news/50864 (дата обращения 30.03.2016).
17.Соловьёв С. М. История России с древнейших времён. События от смерти Юрия Владимировича до взятия Киева войсками Андрея Боголюбского (1157-1169 гг.). [Электронный ресурс] URL: http://az.lib.ru/s/solowxew_sergej_mihajlowich/text_1020.shtml#500 (дата обращения 15.03.2016).
18.Указ Президента Российской Федерации от 31 декабря 2015 года N 683 "О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации". 31 декабря 2015 г. на Интернет-портале "Российской Газеты". [Электронный ресурс:] URL: http://www.rg.ru/2015/12/31/nac-bezopasnost-site-dok.html (дата обращения 18.01.2016).

19а. Александр Эткинд. Дебаты о прошлом заслонили собой понимание настоящего»Питер-Флоренция. - Новая газета, 2016, (н. 47), 04. Мая
http://www.novayagazeta.ru/arts/72954.html?utm_source=see_also&utm_medium=click&utm_content=nextclick&utm_campaign=relap_vs_nextclick
19.Яковенко И. Культурный рок. Как долго нам еще оставаться «страной особой судьбы»? – Независимая Газета. НГ-Сценарии. 26 фев. 2013. С. 7.
20.Boffa M. La popolarità di Vladimir Putin in patria continua a essere altissima. Il Foglio. 2014, 23 nov. [Электронный ресурс]: URL: http://www.ilfoglio.it/articoli/v/123116/rubriche/sanzioni-russia-ucraina-ecco-dove-sbaglia-occidente-con-russia.htm (дата обращения 14.04.2015)
21.Scott A. La Russia ne uscirà più forte. Il Sole - 24 ore. 2014, 19 dic. P. 4.
22.Schrad.M. L. The Tea Party Comes to Moscow. Foreign Policy, 2015, 06 Jan. [Электронный ресурс]: URL: http://foreignpolicy.com/2015/01/06/tea-party-putin-moscow-ukraine/ (дата обращения 25.03.2016).

Фотографии взяты из соответствующих интернет ресурсов и являются их собственностью.

COPYRIGHT 2016
2013 © RESEARCHER SK Светлана Князева / Лана Аллина

http://lana-allina.com
R E S E A R C H E R SK Светлана Князева / Лана Аллина

http://lana-allina.com

• Авторские права защищены законом.
  Данная статья опубликована и в бумажном варианте - см. выше (Сборник по итогам международной конференции 11 апреля 2016 г. в г. Самара. ИЦРОН).
  Все права на данную публикацию защищены законом о копирайте.
  Внимание! Все права на данную статью принадлежат автору - Светлане Князевой и Сборнику докладов ИЦРОН (г. Самара).
  Любые перепечатки и цитирование допустимы лишь с указанием данной публикации на персональном сайте Светланы Князевой /Ланы Аллиной
  http://lana-allina.com

и данной страницы на этом сайте:
http://lana-allina.com/articles/291051

http://lana-allina.com/articles

А также сайта ИЦРОН:

http://izron.ru/articles/aktualnye-problemy-i-dostizheniya-v-obshchestvennykh-naukakh-sbornik-nauchnykh-trudov-po-itogam-mezh/sektsiya-10-politicheskaya-kultura-i-ideologii-spetsialnost-23-00-03/sistema-tsennostey-v-kulturnom-yadre-rossii-reprezentatsiya-natsionalnykh-obrazov/

Я автор Проза.Ру

http://www.proza.ru/avtor/lanaallina

<a href="http://www.proza.ru/avtor/lanaallina"><img src="http://www.proza.ru/images/author468x60.gif" width="468" height="60" border="1" alt="Лана Аллина на сервере Проза.ру"></a>

ЛЮБОЕ НЕЗАКОННОЕ КОПИРОВАНИЕ ДАННОЙ СТАТЬИ ЦЕЛИКОМ ИЛИ ЧАСТИЧНО ЯВЛЯЕТСЯ НАРУШЕНИЕМ АВТОРСКИХ ПРАВ И КАРАЕТСЯ ЗАКОНОМ ОБ АВТОРСКИХ ПРАВАХ.

Светлана Князева

О либерализме и либералах XIX столетия: спор о либерализме и консерватизме с коллегой Ильёй Жениным

Я - автор ряда документальных фильмов по истории, теории и практике либерализма, дихотомии "либерализм-консерватизм", участник передач цикла "Либерализм" в программе "Час истины" на канале 365 Дней ТВ - Red TV.

Уверена: в условиях, когда в России (не без участия официальной пропаганды, осуществляемой через каналы СМИ), создалось крайне искажённое представление о сути, возможностях, перспективах либеральной традиции в Европе (и евроатлантическое пространстве), а "либерастов" и "либерасню" упрекают в бездуховности, аморализме, слабости и нежизнеспособности, мягкотелости и попустительстве, даже в тоталитарных проявлениях и пр. - в этих условиях передача, состоявшаяся уже несколько лет назад (в 2012 г.) представляется более чем актуальной.

Экспертное суждение аналитика Светланы Князевой о феномене либерализма.

Один из таких фильмов представляю Вашему вниманию.

Смотрите прямо сейчас фильм-дискуссию экспертов Светланы Князевой, Ильи Женина и ведущего Александра Друзя о либерализме и консерватизме, пройдя по ссылке:

Часть I:

http://www.redmediatv.ru/history/chas-istiny/19-j-vek-evropa-liberaly-i-konservatory.html

А также на YouTube:

https://m.youtube.com/watch?v=1aSRkUARYyM

Метки выпуска: история, Александр Друзь, Светлана Князева, Илья Женин, Западная Европа, российская история, история мира, либералы, консерваторы

К середине XIX века большую популярность в странах Запада стала приобретать либеральная доктрина, а в развитых европейских государствах – Великобритании (родине либерализма), Франции, США, затем в Италии и других странах утвердились либеральные системы. Оппонентом и антиподом либерализма стала консервативная система взглядов, теория и практика консерватизма, также получившая распространение в европейском пространстве Великобритании и других странах и базировавшаяся на соблюдении обычаев и традиций европейского романтизма.

Часть II:

http://www.redmediatv.ru/history/chas-istiny/19-j-vek-evropa-liberaly-i-konservatory-chast-2.html

А также на YouTube:

https://m.youtube.com/watch?v=6VetNGVzDAk

Метки выпуска: Европа, история, Александр Друзь, Светлана Князева, Илья Женин, XIX век, российская история, история мира, либералы, консерваторы

Либерализм выступает, с одной стороны, как политическая идеология, а с другой стороны может рассматриваться как экономическая доктрина. Идеология консерватизма, реализовавшаяся в большинстве стран Европы в 19 столетии, ставила своей целью эволюционное развитие общества и государства, в основе этого пути лежат традиции и обычаи. Противоречия с либерализмом значительным образом повлияли как на консерватизм, так и внесли изменения в либеральную доктрину.

А часть III представляет фильм о выдающихся - харизматических - европейских политиках XIX столетия - крупном политическом деятеле Франции, либерале Луи Адольфе Тьере и выдающемся политике эпохи, создателе единой Германии, консерваторе Отто фон Бисмарке.

Метки выпуска: Отто фон Бисмарк, история, Александр Друзь, Илья Женин, российская история, история мира, Светлана Князева, либералы, консерваторы, Луи Адольф Тьер

Цель программы – анализ харизмы и выдающихся качеств двух крупнейших политиков XIX века, обладавших несомненным политическим даром и блестяще овладевших искусством дипломатии – Луи Адольфа Тьера и Отто фон Бисмарка. Они представляли различные направления в политическом спектре Европы – либеральное и консервативное, и проявляли свой талант в конкретных историко-политических условиях Европы середины XIX столетия.

http://www.redmediatv.ru/history/chas-istiny/lui-adolf-ter-i-otto-fon-bismark.html

            .                    .      

           .  

Здесь написано "Идеалы и Свобода"

Приговор истории

Исторический тупик

Смотрите также исторический спор о НикколО Макиавелли - человеке, философе, политике.

Метки  выпуска: история, Александр Друзь, Медичи, эпоха Возрождения, российская история, история мира, Никколо Макиавелли, Светлана Князева, Марк Юсим
В программе рассказывается о Никколо Макиавелли (1469 – 1527) – итальянском политическом мыслителе и историке эпохи Гуманизма. В 1498 – 1512 он был секретарем Совета десяти Флорентийской республики, выполнял важные дипломатические поручения. После возвращения к власти Медичи был отстранен от службы, заключен в тюрьму и затем выслан в свое поместье близ Флоренции. 

http://www.redmediatv.ru/history/chas-istiny/nikkolo-makiavelli-politik-i-filosof.html

Фотографии позаимствованы автором с соответствующих сайтов и являются их собственностью.